Сводные. Я не отпущу тебя

У папы остались снотворные таблетки. Порой они были ему необходимы — когда боли становились невыносимыми. Эта фирма лекарств выпускает качественные натуральные препараты, которые не имеют побочек и подходят почти всем. При этом дают результат. Помню по папе. Знаю и дозировку и то, как скоро подействует.

Итак… Есть Макс, который скоро захочет кушать. Есть я, не желающая играть по его правилам. Есть папины лекарства… И наручники сводного братца.

На этот раз я его уделаю.

*******************

Проходит примерно два часа, а мы с Максом так и сидим каждый в своих комнатах. Я не захожу к нему, потому что пока не решаюсь воплотить уже продуманный план в жизнь. Выжидаю время, чтобы у братца не возникло подозрений, а заодно и решаюсь.

Ну а он… Да, первое время я почти замирала от любого звука, доносящегося с его комнаты. Думала, что он пойдёт ко мне с этой своей угрожающей решимостью и сделает или скажет ещё что-то не менее ошеломляющее, чем уже успел сегодня выкинуть. Тормоза ведь уже спущены…

Но Макс остаётся у себя. И в итоге я решаюсь. Почти без промедлений иду до его комнаты, обнаружив, что та, оказывается, открыта. Это я у себя запиралась, а к нему и стучать не надо.

Неожиданно. Это всё-таки слегка выбивает меня, как и то, что моё присутствие замечают сразу. Макс отрывается от ноутбука, за которым развалился на кровати. Смотрит пристально, вдумчиво, но ничего не говорит.

С трудом отвожу взгляд в сторону — замечаю наручники. Лежат на прикроватном столике. Они-то и придают мне стимул продолжать, стараясь не реагировать на наше очевидно изменившееся восприятие друг друга. И на напряжение, которое теперь, кажется, всегда будет стоять между нами.

— Я собираюсь есть, — чёрт, мой голос слегка дрожит. — Тебе ставить?

Макс озадаченно хмурит брови. Его взгляд становится ещё более прицельным и въедливым.

— Да, спасибо.

Разворачиваюсь и иду на кухню — подготовить всё. Да, подозреваю, что наверняка шокировала братца своим внезапным предложением после того разговора, что у нас был. И не только разговора… Но и ладно. По крайней мере, не похоже, что Макс что-то заподозрил.

Это даже немного забавно — вот уже второй раз мы планируем посиделки с едой не просто так, а потому что один из нас замышляет что-то против второго. В первый раз ему отлично удалось подставить меня перед Лёшей, зато сейчас я имею все шансы отыграться. И не просто так — а из-за упрямого нежелания Макса исправлять им содеянное.

Поправляю тюбик со снотворным в кармане, попутно доставая приготовленный маринад куриных крылышек. Хм, добавить в еду так себе вариант, надо в напиток… Я вот постоянно запиваю чем-то, когда плотно ем. Макс, наверное, тоже? Никогда не обращала на это внимания, ведь семейных посиделок за столом у нас было не то чтобы много.

Что ж, можно и спросить. Не думаю, что Макса это удивит. Если что, опять сделаю вид, что хочу поддерживать с ним дружеские отношения, вот и любезничаю.

Разворачиваюсь, чтобы снова пойти до его комнаты, и тут же замираю. Сердце пропускает удар. На пороге кухни стоит Макс. А я за своими размышлениями даже и не прислушивалась, упустила момент, когда он ноут оставил и сюда пришёл.

— Мил… — теперь его голос звучит немного неуверенно. До непривычности.

И я почти наверняка знаю, что Макс собирается снова задеть ту самую тему. Говорить про нас. И неважно даже, если извиняться при этом или пытаться сгладить углы.

— Не надо, — поспешно обрываю я. — Просто завтра сходим к нотариусу, и всё будет как было.

Конечно, завтра меня тут уже не будет. Но Максу лучше это не знать, а потому я и вворачиваю фразочку про нотариуса. Чтобы усыпить бдительность.

Хотя она у братца, кажется, и без того сейчас на нуле. Мысли явно не там.

— «Как было» уже не получится, — то ли насмешливо, то ли серьёзно заявляет он.

У меня внутри всё странно замирает от этого, в общем-то, справедливого заявления. Потому что мы уже вряд ли сможем перечеркнуть всё, что было сказано или сделано. Оно остаётся между нами. Даже если каким-то образом поставить жирную точку?

Не решаюсь ни на это, ни на спор.

— Я собираюсь пытаться, — лишь заявлю как можно более твёрдо. Но всё-таки отворачиваюсь от внимательного взгляда Макса к крылышкам и разложенным овощам. — Не мешай мне в этом, пожалуйста, — уже тише добавляю.

Но не сомневаюсь, что он слышит меня и правильно понимает. Хотя одну мою просьбу уже проигнорировал сегодня… Точнее, не так — жёстко ей возразил, отмёл, как невозможную.

Напрягаюсь при этой мысли. Неожиданно стоять к Максу спиной не кажется более безопасным, чем лицом к лицу.

— Хочешь знать, где я работаю в Москве? — вдруг слышу непринуждённый вопрос.

Хмыкнув, тянусь к маринаду. Макс спрашивает как ни в чём не бывало, явно пытаясь придать разговору обыденность, но я ведь чувствую… Каким-то образом знаю наверняка — пытается исправлять это «мы не с того начали». Предлагает узнать себя поближе, не отступает. И как я так чутко считываю это, стоя к нему спиной?