Сводный монстр (СИ)

— Нет, не ясно. Ты же упрямая невероятно, пришлось действовать грязным методом. Прости, я не хотел тебя напугать, — уже мягче говорит Макс.

Самое странное в этой ситуации, что я не напугана. Лишь взволнована его присутствием и нашим уединением. Словно только я и он на краю земли. Наверное, этого эффекта он и добивался.

— Как мы здесь оказались? Что это за место?

— Я привез тебя на машине, мы ехали пару часов, все это время ты спала безмятежным сном. Это просто озеро. Одно из многих.

— Мы в Германии?

— Да, — он явно удивляется моему вопросу.

Я откидываюсь обратно на лавку, не зная, что еще сказать. Мой сводный брат сумасшедший. Просто ненормальный. Я всего лишь хочу попробовать жить новой жизнью, в которой ему не будет места. А он в ответ похищает меня. Неужели это все происходит в реальности?

Тут он вдруг садится у моих ног и кладет свою голову мне на живот. Вздрагиваю, и хочу отодвинуться, но тогда рискую и впрямь свалиться за борт или перевернуть лодку.

— Тебе некуда деться, — бормочет он. — Мне жаль, что я вынужден загнать тебя в угол вот так, но иначе ты меня не выслушаешь никогда, будешь постоянно убегать.

Закусив губу, молчу, потому что да, я согласна. Говорить о нас мне трудно, и я продолжаю бегать, как трусливый заяц в поле. Потому что я больше не верю в наше прекрасное будущее.

— Я не знаю, как все изменить. Ведь того, что было, изменить невозможно. И моим обещаниям ты вряд ли поверишь. Я слажал, и не один раз. Поэтому я скажу тебе прямо, как есть, — он поднял голову с моего живота и посмотрел на меня.

В темноте было трудно различить черты, тем более мне с моим зрением, но я живо представляла себе его синие глаза, чувственные губы, прямой нос. По сантиметру воспроизводила его лицо в памяти, и легкость, с которой я это делала, даже пугала меня. Я знала каждую черточку. Сейчас он был серьезен и сосредоточен.

— Я скажу иначе. Тебе это не понравится, я знаю. Но я не умею по-другому. Так вот. Я говорил тебе, что уже давно весь твой, весь твой с потрохами. И избавиться от меня ты не сможешь. Никогда. Я найду тебя везде, не отстану, и не надейся. Куда бы ты не отправилась, я буду тебя везде преследовать, ты моя. Только моя. — Слова падали на меня тяжелыми камнями, пригвождая к месту. Открыла рот в изумлении. — Прости… Я знаю, как это все звучит. И да, я не очень здоров психически, до сих пор стою на учете. Я все это знаю. Не бойся меня, пожалуйста. Но прошу тебя поверить, что я не обижу тебя. Я что угодно для тебя сделаю, но в обиду не дам. Больше никогда.

— Ты уже это говорил, — тихо бросаю я, и он вымученно вздыхает.

— Я лишь хотел, чтобы тебе стало легче. Тогда думал, что это поможет. Полез под качели. Да, сглупил. Ты никогда меня не простишь, верно? — с горечью спросил он, и я замешкалась с ответом.

Он извинялся за все. За каждую обиду, начиная с тех пор, как нам было тринадцать и шестнадцать.

Я и сама не знала. Почему-то была уверена, что простила. Но на деле получалось что нет, постоянно напоминала. Мы так и будем вечно бороться, пытаясь в этой борьбе друг с другом выжить. Это чертовски трудно.

— Я не боюсь тебя, — отвечаю совсем другое. — Развяжи меня, пожалуйста.

Какое-то время он размышляет, потом протягивает руки к узлам и начинает развязывать.

Незаметно потираю кисти, пытаясь предугадать дальнейший шаг Макса. Но это попросту невозможно. Он так и остается для меня непредсказуемым. На всякий случай сажусь и обхватываю древко весла. Глупость какая-то. Я ему верю, что он больше не обидит, но сама готова защищаться. Разве нам это нужно? Это всегда будет отражаться на наших отношениях. Мне трудно ему полностью доверять.

— Будь со мной, — шептал мой искуситель, пока я отчаянно придумывала выход. Ведь так хотелось сказать «да», и так было страшно опять попасться в ловушку. Снова саму себя ранить. Потому что мы с ним все-таки разные, и его тяги с саморазрушению я никогда не пойму.

Вдруг лодку качает, потому что он привстал и прикоснулся к моим губам. Отпрянув, я не придумала ничего лучше, как тоже вскочить. Лодку тут же закачало из стороны в сторону, грозя перевернуть.

— Сядь! — прикрикнул Макс, но, потеряв баланс, я неловко взмахнула руками, в одной из них по-прежнему сжимая древко весла. Весло пришлось по Максу, не удержавшись, он вывалился за борт. Раздался громкий всплеск, и я, присев на карачки и схватившись за борт, попыталась рассмотреть его в темноте. Но не видела.

Меня охватила паника, еле нашла в себе силы заорать, свешиваясь с лодки:

— Макс!

Он почти беззвучно плескался где-то рядом. Больше не мешкая, я спрыгнула за борт, отплевываясь от воды, болтала руками и пробовала найти его тело. Нащупав локоть, дернула на себя, вытаскивая его из воды. Вел он себя довольно подозрительно, не как утопающий. И я тут же усомнилась в том, что он тонет. Он вроде и пытался удержаться на плаву, но в тоже время в нем не было испуга или переполоха. Даже не пытался ухватиться за меня, попытаться залезть, как это делают охваченные ужасом тонущие люди.

— Ты умеешь плавать!