Своенравный подарок

– Конечно, Ив, и это нормально, между прочим, это вечер, на котором все улыбаются друг другу, разговаривают и даже танцуют! Я не собираюсь подпирать стенки на балах, где ты не соизволишь появиться только потому, что тебе не нравятся эти шумные сборища, как ты говоришь! – язвительно добавила она. Возмущение и не думало уходить, пусть даже Антония и знала, чем рассержен муж.

Стоит довести до его сведения, что он должен ей больше доверять, иначе у них будут постоянные ссоры.

– И вообще, прекрати сопеть и вести себя как деревенщина! – Антония попыталась оттолкнуть его, но не преуспела.

Резко выдохнув, Ив накрыл ее рот жестким, болезненным поцелуем, обхватив лицо ладонями.

Глава 17

Издав невнятный возглас, Антония с готовностью прильнула к супругу, с удовольствием ответив, – и куда только раздражение подевалось. Обвив руками его шею, Тони притянула Ива ближе, буквально впившись в его губы, покусывая и тут же зализывая, и тело отозвалось тягучей истомой, закрутившейся внизу живота в жаркую спираль. Тони запустила пальчики в волосы, чуть сжав пряди, и натянула их, а у Ива от ее действий окончательно помутился рассудок и осталось только одно желание: обладать ею, снова сделать своей, почувствовать, что Огонечек принадлежит только ему. Переместив руки на талию, Ив притиснул Антонию еще к себе, нащупывая шнуровку на платье, но тут она дернула его за волосы, заставив прервать поцелуй, и рассмеялась слегка хриплым голосом.

– Ив, я твоя жена, – с ласковой улыбкой напомнила Тони, глядя на него блестящими от разбуженных эмоций глазами. – И я не собираюсь тебе изменять. Но и заставлять ходить тебя туда, где тебе будет скучно, тоже не собираюсь. – Она чуть нахмурилась. – Я знаю границы, которые не стоит переходить в общении с молодыми людьми, милый, и я прошу, впредь не веди себя как неотесанный мужлан, договорились? Ты будущий король, не стоит изображать перед подданными ревнивого и невоспитанного бугая, хорошо? – Антония снова улыбнулась.

Де Ранкур прикрыл глаза, протяжно вздохнул и прислонился лбом к ее лбу, успокаивая дыхание и разошедшееся от их страстного поцелуя сердце.

– Постараюсь, – пробормотал он, а потом вдруг отстранился и взял Антонию на руки.

Она хотела было возмутиться, что их могут увидеть, а потом махнула рукой и прижалась щекой к виску мужа. Хочет – пускай несет, все равно вечер, народу во дворце почти нет уже. А даже если кто и встретится, Ив имеет полное право носить на руках собственную жену, ничего зазорного в этом нет.

Уже много позже, когда удовлетворенная и довольная супруга тихонько сопела под носом, Ив лежал, обнимая ее одной рукой, и отрешенно смотрел в потолок – сон никак не хотел к нему идти. Мысли то возвращались к сегодняшнему неприятному происшествию, о котором он не рассказал Антонии, не желая ее волновать, то крутились вокруг этого пресловутого вечера. Как она смеялась, веселилась и танцевала, и ей явно это нравилось, а Ив вдруг испытал пугающее чувство неуверенности, что он проигрывает этим придворным хлыщам в галантности и умении ухаживать. А ведь Тони как молодой девушке наверняка этого хотелось, вон как у нее блестели глаза и румянились щеки, когда вокруг нее увивался этот юнец. Да, конечно, Ив чувствовал, что ее чувства к ухажеру далеки от чего-то серьезного, но… Ррыхровы потроха, она ему улыбалась! Не так нежно, как Иву, и все-таки, все-таки… «Надо завтра с дядей поговорить», – решительно подумал Ив и повернулся, подгребая сонную и уютную Антонию себе под бок. Уж Ариго наверняка знает, как нужно ухаживать за женщинами, а Ив был твердо намерен именно это и делать – ухаживать за собственной женой.

Осторожно коснувшись губами темноволосой макушки, Ив крепче обнял Огонечка и, почти успокоенный, наконец уснул. С каких пор ему стало важно, чтобы супруга не смотрела ни на кого, кроме него, герцог предпочитал не задумываться.

Этим же днем, ранееВ коридорах дворца

После совещания с советниками Ив спешил на еженедельный разбор жалоб, к которому Ариго его тоже подключил сразу, и был погружен в бумаги, которые следовало изучить, чтобы войти в курс дела. Наверное, поэтому он слишком поздно заметил того, с кем меньше всего хотел встречаться, – только когда граф де Инсальф уже окликнул его:

– Ваша светлость! – В голосе родственничка явно слышалась ирония, но Ив не поддался.

Подняв голову от бумаг, он окинул чем-то ужасно довольного недруга рассеянным взглядом.

– Простите, граф, я очень тороплюсь, – обронил герцог, ничуть не покривив душой.

– Я не займу у вас много вашего драгоценного времени, всего минут десять. – Граф и не думал уступать дорогу, а учитывая, что разговор происходил в одном из коридоров, обойти де Инсальфа было затруднительно.