Своя-чужая война

– Неплохо, – согласился тот с ним, – а мы в это время и скрыться успеем. Но только устраиваешь свою бурю только после того, как я свалю графа. Палак, волки Сайшат прикрывают – им во второй ипостаси легче уйти будет, ну и на случай, если все пойдет не так, как мы здесь планируем, придётся вам бить им в спину и отвлекать, пока мы пятками сверкаем. А потом, возможно, и за стены на их плечах входить. Уговор все равно исполнять нужно.

– Ясно.

– Ну а раз ясно, давайте «облизывать» наш план. До вечера еще время есть.

На закате небосвод только стал наливаться багрянцем, когда к стенам замка вышел небольшой отряд. «Летучие мыши» давно признали, что наличие лука и умение им пользоваться в некоторых случаях очень даже необходимо. Поэтому не манкировали занятиями по стрельбе из этого оружия, чуть ли не насильно заставляя бывших изгоев, а теперь ИХ альвов показывать им все хитрости и тонкости владения луком. Практически у каждого второго он был за плечами, поэтому набрать пять десятков лучников проблемы не возникло.

Вот только сами «мышки» в этот вечер были не похожи на тех безжалостных убийц, которыми их все представляли. Пришлось хорошо вывозиться в грязи и листьях, найти в мешках свои самые драные плащи (а то и пожертвовать новыми), применить все свои скрытые актерские таланты, чтобы в конце концов походить на только что вышедших из леса бандитов. Ну, или простых охотников, которых уговорили на это дело.

Вторая часть отряда частью осталась на опушке рощи, а частью укрылась в кустарнике, что щедро рос на равнине перед замковой стеной.

– Выбирайте себе цели и начинаем, – беря из рук Катаюн свой лук, произнес князь. – Если сможете, насмерть не бейте, простой солдат не виноват в дурости своего командира.

– Ну, здесь уж как получится, папка, – натягивая свое оружие, произнесла Тахере. – Цели почти на пределе прицельного выстрела.

Думмм, – загудела тетива, и через несколько мгновений самые зоркие заметили как воин, высунувшийся между зубцов, чтобы посмотреть на этих ненормальных, что пятью десятками решили штурмовать замок, вдруг с болезненным криком исчезает.

– Есть, – радостно взвизгнула девушка. – И вроде даже живой, мертвый так орать не будет.

Еще через несколько мгновений воздух загудел от работающих луков, а над стеной раздался разноголосый ор, повествующий о том, что оперенные гостинцы все же нашли своих получателей и не все из них разбились о твердый камень стены или улетели в белый свет, не успев глотнуть теплой крови.

Однако и на стене стояли не деревянные истуканы. Лишь первый залп был довольно результативный, потом же попрятавшихся воинов графа приходилось подолгу ждать, пока любопытство (после ответного залпа защитники поняли, что их болты и стрелы падают с большим недолетом) не выгоняло их на открытое пространство. Но скоро и это закончилось. Перед отрядом Атея были совершенно пустые стены. Время шло, Хассаш спрятался, а ответных действий не было.

– Я так не играю, – нахмурилась Тахере. – Они все попрятались.

– Бейте через стены, навесом, – направляя острие стрелы чуть выше, приказал Призрак. – Будем беспокоить, возможно и купятся.

– Уже, – радостно ответила Катаюн.

Воины, не прекращая посылать в сторону замка стрелы, одновременно посмотрели в сторону его ворот, где увидели медленно опускающийся мост через ров. Вот он, последний раз звякнув цепями, стал на свое место, открывая вид на сами ворота. Еще мгновение, и тяжелые створки стали распахиваться. Они еще не успели открыться во всю свою ширь, а из замка уже стала вытекать конница. Преодолев по мосту ров, конные воины останавливались, выстраиваясь в некое подобие атакующего рыцарского клина, который князь видел на поле боя у Кровавого брода, хотя самих рыцарей в данный момент перед ними не было.

Перед Атеем и его воинами собиралась радостно гомонящая толпа, которая в предстоящей сшибке видела лишь развлечение, а не боевое столкновение с врагом. Какой враг – здесь всего лишь кучка отребья, незнамо с чего решивших подставить свои тупые головы под острые клинки настоящих воинов. На многих конных даже доспехов полноценных не было, лишь белоснежные шелковые рубахи, как и на их сюзерене, что гарцевал перед ними на своем жеребце.

Наконец, вся конница выстроилась перед рвом. Ее командир выкрикнул последние напутственные слова, рывком повернул своего коня в сторону воинов князя, вскинул вверх меч, а потом утопил в бока своего четвероногого друга серебряные шпоры. То же самое проделали и остальные, и вот уже около полусотни разгоряченных вином бойцов, злых оттого, что их оторвали от манящих женских тел, но вместе с тем радостных от предстоящего кровавого веселья, мчались вперед, чтобы покарать дерзнувших нарушить их обычное времяпрепровождение.

– Пал, – князь подбородком указал на скачущего впереди воина. – Похож на графа?

– Судя по описаниям, похож, – кивнул тот. – Белокурый, громогласный, вечно пьяный, лишенный страха.