Своя комната

Разумеется, сознание то и дело перефокусируется и воспринимает окружающий мир с разных перспектив. Но в некоторых из произвольных внутренних состояний нам некомфортно. Чтобы удерживать себя в них, надо что-то в себе подавлять, а для этого требуются силы. Возможно, это такой же случай. Когда я увидела, как пара встречается на углу и садится в такси, мой ум словно бы слился воедино после того, как его разделили. Самая очевидная тому причина: сама природа обоих полов подразумевает их сотрудничество. Нами движет могучая, пусть и не вполне рациональная уверенность в том, что величайшее удовлетворение, максимальное счастье возможны только в союзе мужчины и женщины. Но, наблюдая за тем, как двое садятся в такси, и за своей радостью от этого зрелища, я задумалась: а вдруг в нашем сознании тоже существуют два пола, и чтобы достичь радости и гармонии, им надо соединиться? Я неумело набросала план души, в которой было две силы, мужская и женская, и в мужском мозгу громче звучал мужской голос, а в женском – женский. Естественное и комфортное состояние – это гармония и мирное сотрудничество двух начал. Женский голос должен звучать и в мужском мозгу тоже, равно как и женщина должна ощущать свое мужское начало. Возможно, именно это имел в виду Кольридж, говоря, что поистине великий ум – андрогинен. Сознание наиболее живо и работоспособно именно при слиянии этих двух начал. Возможно, чисто мужской или чисто женский разум вообще неспособны к творчеству. Но неплохо было бы справиться в какой-нибудь книге и увидеть, что же подразумевается под мужественно-женским или женственно-мужским.

Говоря, что всякий великий ум по сути своей андрогинен, Кольридж, конечно, не имел в виду, что этот великий ум будет испытывать какое-то особое сочувствие к женщинам, заниматься ими или пытаться дать им голос. Возможно, андрогинный ум менее склонен искать различия, чем однополый. Предполагаю, что он имел в виду гибкость и восприимчивость андрогинного ума, способность беспрепятственно выражать чувства, его пылкое вдохновение. Мы вновь возвращаемся к Шекспиру – его сознание явно было андрогинным, хотя невозможно сказать, что он думал о женщинах. И если и впрямь по-настоящему развитый ум подходит к обоим полам с одной меркой, значит, мы не так уж и развиты. Подойдя к полкам с книгами современных писателей, я задумалась: не этот ли факт лежит в основе терзающей меня загадки? Нет поколения, которое больше пеклось бы о своей половой принадлежности: доказательством тому служат бесчисленные тома в Британском музее, написанные мужчинами о женщинах. Конечно, виной этому движение суфражисток. Они разожгли в мужчинах болезненную потребность самоутвердиться, вынудили их выпятить себя и свои достоинства, о которых они раньше и не думали. А столкнувшись с провокацией (пусть даже и исходящей от горстки женщин в черных чепцах), человек вынужден давать отпор, а если ему еще ни разу в жизни не приходилось давать отпор, то он может переборщить. Возможно, этим объясняются некоторые особенности нового романа мистера А., цветущего господина и любимца критиков.