Сволочи

«Козел, я тебе покажу, как откупаться, я тебе покажу», — говорила про себя Оксана, возвращаясь обратно в свою аудиторию. Деньги были огромные, но от них тянуло той самой слизью, что она почувствовала на своей коже в том самом зале. Стало противно держать коробку в руках.

— И что теперь? Что делать? Взять? — Оксане так хотелось их взять, ей нужны были деньги, чтобы привести в порядок вторую комнату. Да и вообще, разве от денег отказываются? — Вот козел, он решил, что за деньги все можно купить, даже меня. Хи… — Оксана хихикнула, понимая, что мужчина решился на исключительный шаг, значит, у него и правда большие проблемы с мужским достоинством, что размещается между ног. — Ха… Сработало ведь, сработало.

19. Мусор, он вам нужен?

В аудитории никого не было. Оксана не знала, что делать. «Взять или не взять?», — ее мучил этот вопрос. Она постояла около окна, вспомнила слова отца: «Честным быть легко, вот попробуй», и она тогда попробовала. С тяжестью в сердце Оксана в школе отдала книгу, что в свое время замылила у подружки, думала, что та забудет. А когда Лена увидела книжку, как ей казалось, потерянную, то так обрадовалась. Оксана испытала облегчение. Потом стало легче, и с каждым ее новым поступком становилось еще легче. И все же иногда слукавит, ответит не так как думала, то честно соврет, только потому, что это опасно или так надо.

Но что делать с деньгами, она не знала. И хотелось, и в то же время нет. В душе шла настоящая война. «Это мои деньги, я их выстрадала. Нет, тогда я буду как он. Значит, я продам свое унижение? Нет…» — думала она, посматривая на коробочку. Стоит сделать один шаг, и оправдания твоим действиям всегда найдутся, и тогда ты уже будешь одна из них.

— Нет! — решительно сказала Оксана.

Через час в аудиторию открылась дверь, и бодрым, уверенным шагом вошел мужчина, за ним еще и еще.

— Смирнова Оксана Геннадьевна?

— А вы кто? — спокойно спросила она мужчину.

— Селезнев Сергей Витальевич, майор ОЭБиПК, уполномоченный по расследованию финансовых преступлений.

— Ах, вот оно что. Слушаю вас.

Оксана даже не встала с кресла, смотрела на кучу народу, что вошли в аудиторию.

— Проходите, понятые, — сказал один из тех мужчин, что буквально затаскивал в аудиторию Веру и Марину Степановну, что преподавала лепку.

— И что вы хотите расследовать? — спросила Оксана.

— Вот, — Селезнев протянул листок, где было сказано, что Смирнова Оксана Геннадьевна подозревается в вымогательстве.

— И что дальше? — все так же спокойно спросила она его.

— Мы проведем обыск.

— Проводите, — словно ничего интересного не происходит, сказала Оксана и подмигнула Вере, что стояла у дверей и не знала, что делать. — Может, мне выйти, чтобы не мешать?

— Нет, останьтесь.

— Вот, — все повернулись и посмотрели на мусорку. — Понятые, прошу посмотреть.

Оксана понимала, что происходит, и прекрасно знала, что они ищут. Они обнаружили пустую коробочку из-под денег, но их там не было. Следователь ничего не спросил, просто заглянул и, улыбнувшись, понял, что она дотрагивалась до них.

— Можно мы проверим ваши руки?

— Да. Думаете, они грязные?

К ней подсела женщина и, достав чемоданчик, включила синюю лампу. На ее пальцах засияли зеленые разводы.

— Да, есть, — сразу сказала женщина.

— Не объясните, почему они у вас светятся? — спросил Селезнев.

— Потому что это ультрафиолетовая краска, и вы это знаете.

— Почему у вас они светятся?

— Вон там, — Оксана кивнула, и мужчина, что стоял рядом, открыл шкаф и стал просматривать полки. — Вторая сверху, да-да.

— Но…

Кроме кисточек, банок с краской и еще всякой ерунды ничего не было.

— Это флуоресцентная краска, иногда ею рисуют, чтобы картины смотрелись интересней под светом, а также ставятся росписи от подделки. А еще выше, на самом верху, там три коробки, вы их достаньте. Интересно, правда? — мужчина быстро снял и заглянул, но по выражению лица стало понятно, что он расстроен. — Это блестки, также с флуоресцентным покрытием, их используют для театральных костюмов.

Селезнев был явно расстроен. Еще полчаса они рылись, перекладывая стопки бумаг и поднимая бюсты. Наконец, кому-то пришло в голову заглянуть в корзину из-под шредера. Это был уничтожитель бумаг, но не тот, что стоит у секретаря и режет на тоненькие полоски бумагу, а мощный, что может разрывать на мелкие кусочки картон и пластик.

Все столпились, повисла тишина. Селезнев опустил руку в корзину и, сжав в кулаке обрывки, похожие на пыль, бумагу, поднял ее вверх. Разжал пальцы, и все содержимое стало падать как снег.

— Что это?

— Мусор, он вам нужен? Если да, возьмите, вот, — она протянула им кулек, чтобы следователи смогли собрать все то, что осталось от денег.

Минут через десять аудитория опустела. Нет факта преступления. Сердце еще долго колотилось, но в душе Оксана смеялась.

— Это все из-за нее? — робко спросила Вера.

— Ага, решили подставить. Это у них такой метод борьбы с взяточничеством. Поэтому…

— А я не беру, — сказала секретарь. — Только шоколадки и…

— Слушай, а не пойти ли нам с тобой выпить кофе, а? Шоколад есть?

— Есть, только, чур…

20. Дар