Sweet dreams (СИ)

— Меня зовут Милли Бобби Браун. — Она стала нервно покусывать ноготь большого пальца, когда все хором ответили ей «Привет, Милли». — Я начинающая актриса, учусь в Чикагском университете. Актёрское искусство люблю больше всего на свете, а умение перевоплощаться в других людей кажется мне вообще чем-то прекрасным и исключительным. — Она говорила это с улыбкой на лице. — У меня были проблемы, и… я думаю… я не знаю… Просто однажды моё тело не выдержало всего этого, и я сломалась, и только после этого мои родители наконец-то поняли, что со мной что-то не так, хотя со мной всё было не так ещё лет с четырнадцати… И поэтому они отправили меня сюда, — ловко закончила она без лишних слов.

Она не хотела ничего говорить, потому что была не готова к этому, хотя все с любопытством смотрели на неё, ожидая куда больших подробностей.

— Хорошо, если это то, чем ты готова поделиться с нами сегодня, то ничего страшного, — спокойно говорит ей Джо. — Ты можешь рассказать обо всём потом. — В его голосе звучит такая уверенность, что Милли невольно думает о том, что она и правда когда-нибудь должна это сделать.

Остальная часть терапии проходит спокойно. Калеб много болтает, а Браун слушает его; он кажется ей очень хорошим парнем, и ей очень жаль, что с ним такое произошло. И то, что произошло с Ноа и Гейтеном, тоже очень печально.

Когда групповая терапия заканчивается, трое парней приглашают её посидеть с ними в столовой, и Милли соглашается лишь потому, что Финн, ссылаясь на усталость и желание поспать, не идёт с ними.

***

После того дня всё относительно налаживается. Она подружилась с Калебом, Гейтеном и Ноа, мало-помалу узнавая их всё больше, и вскоре они сблизились до такой степени, что теперь всегда ели вместе (и не забывали Милли напоминать об этом).

Но всё-таки иногда она чувствовала себя нехорошо и как будто снова возвращалась на исходную. Голос у неё в голове говорил ей, что что-то идёт не так и что старые методы уже начинают давать сбои и не работают.

***

В среду, как и всегда, у неё встреча с доктором Хитоном. Когда она идёт к его офису, она чётко понимает, что не достигла поставленных ей на прошедшую неделю задач, отчего она ощущает себя неловко.

В больничном крыле всё пахнет медикаментами, повсюду ходят туда-сюда молчаливые медсёстры в белом, а ещё всё это очень близко к корпусу С, и Милли невольно думает о том, что это место каким-то странным образом похоже на скотобойню.

Как только Браун подходит к двери, она сразу же стучит в неё. Через несколько секунд та распахивается, и перед ней оказывается улыбающийся доктор. Наверняка он очень любит свою работу, ибо как ещё тогда объяснить эту его улыбку, когда он работает в этом злачном месте с подобными ей пациентами?

— Милли, — приветствует он, пропуская её внутрь.

Она присаживается в кресло перед его столом.

— Ну, давай посмотрим, как ты вела себя на этой неделе. — Он достаёт отчёт за прошедшие семь дней. — Нат сказала мне, что ты записалась в группу к Джо.

Редко бывало так, что она сама подбирала тему для разговора в те моменты, когда от неё пытались добиться какой-либо информации. Вообще-то это работа её куратора или её наставника, хотя в этой клинике, похоже, все готовы тебя выслушать. Раньше, когда она ещё была дома с не понимающими её родителями, ей этого не хватало, но сейчас, когда у неё есть возможность выговориться и поделиться с кем-то своими проблемами, ей это не нравится.

— Это… весело, — отвечает она. — Я познакомилась с несколькими парнями.

— Ноа? — с интересом спросил доктор, и Милли удивилась. Откуда он узнал? — Не волнуйся, я не слежу за тобой. Он сам мне вчера много чего о тебе рассказывал, когда приходил ко мне на осмотр.

— Надеюсь, что только хорошее, — настороженно говорит девушка.

— Разве ты его не знаешь? — усмехается Хитон, и Браун мысленно соглашается с ним.

Ноа как поздравительная открытка — яркий, запоминающийся, не говорящий плохого о других и всегда с добрыми пожеланиями и намерениями. Да, лучшего описания для него и не найти.

— Он хороший мальчик.

— Я знаю, — говорит доктор вдруг с печальной улыбкой. — Он мой сводный брат.

И это то, что застает её врасплох. Ноа никогда не рассказывал ей об этом.

— Мой отец является директором этого медицинского учреждения, но в то время он был ещё доктором и вёл его дело. Тогда-то он и познакомился с матерью Ноа. — Хитон пожимает плечами. — Только Ноа не очень понравилась эта ситуация.

— Мне кажется, ему просто было трудно принять то, что его отец умер, а его мать сошлась с кем-то другим. Я бы тоже не смогла справиться с чем-то подобным.

— Ну хватит, — вдруг обрывает её Чарли, возвращаясь к отчёту. А потом вдруг сам снова продолжает: — По какой-то неведомой мне причине я люблю его и очень ценю. Он для меня как родной брат.

Браун не знает, зачем он рассказал ей сейчас что-то настолько личное. Может быть, это как какой-то своеобразный ход, позволяющий ей чувствовать себя не так неуверенно? Ведь после её прибытия сюда все всё о ней знают, а она не знает ничего.

— Это хорошо. — Единственное, что отвечает ему Милли.