Невыносимо ослепительный, он мигом затмил огонёк колоска. Голубым окрасились даже самые дальние края огромного купола. Я прищурился, но ненадолго. В ладони, которую сжимала Селька, появилось странное ощущение, и я снова открыл глаза.
Казалось, будто всё моё тело тает в свет и утекает через ладонь.
Пригляделся — и действительно: на теле проступали частицы света, двигались к левой ладони и уходили в руку Сельки. Я непонимающим взглядом смотрел, как поток проходит сквозь её тело, становится ярче и впитывается в ладонь Юджио.
Судя по словам «трансфер» и «дюрабилити», это священное заклинание переносит Жизнь от одного человека к другому. Бьюсь об заклад, что, если бы открыл собственное окно, увидел бы, как моя собственная Жизнь сокращается с умопомрачительной скоростью.
«Не жалко, забирай хоть всю», — мысленно обратился я к Сельке и сжал её ладонь ещё крепче. Девочка взяла на себя роль проводника и усилителя потока. Должно быть, ей тоже было тяжело. Я в очередной раз проникся тем, насколько сильны муки, которыми этот мир взимает суровую плату.
Боль, страдания, скорбь — все они не нужны виртуальным мирам, и все они здесь сознательно подчёркнуты. Несомненно, они глубоко связаны со смыслом, который кроется за созданием Андерворлда. Истязая флактлайты обитателей этого мира, исследователи «Рэс» надеются добиться какого-то прорыва. Моё непредвиденное вторжение и попытки спасти Юджио, несомненно, мешают их замыслам.
Но знаете, что я скажу? Пусть катятся ко всем чертям. Пускай Юджио — бестелесная душа, он всё равно мой друг, и я не дам ему умереть.
По мере того как заклинание перекачивало Жизнь, я начал ощущать сильнейший холод. Перед глазами темнело, но я всё равно старался смотреть на Юджио. Рана на его животе стала гораздо меньше, но опасность ещё не миновала. Кровь продолжала вытекать.
— К-кирито, ты в порядке? — прерывисто процедила Селька, сражаясь с болью.
— Да, продолжай лечить Юджио!
Я ответил без промедления, но мои глаза уже почти ничего не видели. Я не чувствовал правую руку и правую ногу. Лишь в левой ладони, которую сжимала Селька, всё так же пульсировал жар.
Может, тут моя жизнь в этом мире и закончится, но мне было всё равно. Ради спасения Юджио я готов стерпеть муки в разы более сильные, чем недавние. Обидно только, что я так и не узнаю, к чему этот мир придёт. Что, если гоблины только начало? Что, если следующие вторжения слуг тьмы будут масштабнее? Мысль о том, что в первую очередь в опасности окажется Рулид, не давала мне покоя. Выходя из мира, я наверняка потеряю все воспоминания. Вернуться сюда вряд ли смогу.
Но даже если я исчезну…
Юджио увидел гоблинов своими глазами и сражался с ними мечом. Наверняка он что-нибудь сделает. Он предупредит старейшину деревни. Появятся новые стражники, об угрозе узнают окрестные города и сёла.
И это ещё одна причина, по которой ему нельзя здесь умереть.
Но с другой стороны… моя собственная жизнь уже почти иссякла. Не знаю как, но я ощущал это совершенно точно. Юджио до сих пор не открыл глаза. Может, всего моего здоровья не хватит, чтобы исцелить его раны и оттащить с порога смерти?
— Больше нельзя! Если я продолжу, твоя Жизнь… — послышался вопль Сельки, будто где-то вдалеке.
«Не останавливайся, продолжай», — пытался сказать я, но губы не слушались. Даже думал я уже с трудом.
Вот ты какая, смерть? Вот как изображает смерть души Андерворлд? Меня окутывал такой холод, что невольно закрадывалась мысль: может, смерть души убивает и настоящее тело? Мне было до ужаса одиноко.
Но тут на плечи легли чьи-то руки.
Их тепло постепенно просачивалось в тело и топило лёд, что сковал меня.
Я… знал эти руки. Хрупкие, словно крылья пташки, но державшиеся за будущее крепче, чем кто-либо.
«Неужели это ты?» — беззвучно спросил я.
Левое ухо ощутило мягкий выдох.
— Кирито, Юджио, — расслышал я голос, по которому истосковался так, что хотелось плакать. — Я жду вас. И буду ждать на вершине Центрального собора вечно.
Пульсирующий золотистый свет наполнил меня изнутри. Сильнейший поток энергии разлился по всему телу. Когда ему не осталось места, он хлынул из левой ладони.
Часть 5
Чистые, ритмичные звуки разносились по небу, затянутому весенней дымкой.
Нанеся пятьдесят ударов топором, Юджио вытер со лба пот и повернулся ко мне.
— Как твои раны? — спросил я, бросая бурдюк с сиральской водой. — Не болят?
— Нет. Я целые сутки пролежал, они уже зажили. Только шрам остался, и всё. Зато… не знаю почему, но топор теперь кажется намного легче.
— Кажется — не то слово. Ты сейчас идеально попал сорок два раза из пятидесяти.
Юджио вздёрнул брови, а через секунду расплылся в улыбке.
— Правда? Значит, сегодня победа будет за мной.
— Это мы ещё посмотрим, — с усмешкой ответил я, взял топор из кости дракона правой рукой и играючи взмахнул им.
Оружие действительно казалось намного легче, чем раньше.
Прошло два дня после тех кошмарных событий, произошедших в пещере под Краевым хребтом.