Swvswh40k(СИ)

В отличии от стрелков на внешней стороне здания, которые всё же успели открыть огонь. К счастью, стрельба была не прицельной, но когда в считанных метрах от тебя начинают рваться снаряды, а дорожное покрытие испаряется под ударами белёсых лучей, как-то сложно чувствовать себя в безопасности. К счастью, по настоящему мощные пушки были слишком громоздкими, и стрелки просто не успели взять прицел прежде, чем юркий гравицикл нырнул в лабиринт окружавших Имперский Центр улиц. Чего нельзя было сказать о простых стрелках, некоторым из которых всё же удалось задеть столь юркую и стремительную цель за счёт плотности огня. Левую лопатку саднило от мощного удара и жгло от жара застрявшего снаряда, который порождал новые волны боли при каждом новом движении, да и сама машина получила пару попаданий. К счастью, ничего критического.

Но вырваться из заполонённого жаждущими крови захватчиками Имперского Центра ещё только половина дела. Нужно как-то выбраться из обложенного кордонами города, который буквально гудит после недавнего теракта. И пилоту приходится использовать всё своё мастерство маневрирования, чтобы стать как можно более сложной целью. Враги разместили блокпосты весьма грамотно, так что все не объехать. Да и тяги репульсора не хватит, чтобы взлететь над крышами. Вот и приходится петлять, постоянно меняя курс, чтобы для каждого следующего кордона направление его появления стало сюрпризом. И это помогает хотя бы тем, что захватчики не успевают развернуть в его сторону тяжёлое оружие.

Хотя полностью избежать попаданий всё равно не получается, и ожоги множатся, как и повреждения гравицикла, но боль от них почти не ощущается, поскольку из-под сгорающей плоти проступают металлические тяги, поршни и шарниры, которые и не позволяют ему упасть куском агонизирующего мяса. Но даже этот чудной материал не может выдержать все уготованные ему удары. Кордон на выезде из города был дополнительно усилен, и здесь его определённо ждали. Огонь из курсового бластера гравицикла, как и в прошлый раз, заставил стрелков нырнуть в укрытия, так что перескочить через баррикаду не составило особого труда.

Однако захватчики додумались приготовиться стрелять ему вслед, и как только он пронёсся над ними, открыли огонь из всех стволов. Увернуться от такого числа выстрелов было нереально, и в него попадали. Но хуже всего было то, что его задела очередью голубоватых энергетических сгустков. Попадание пришлось в правую рукоятку управления, которая буквально испарилась вместе с кистью и половиной предплечья. Что бы это ни было за оружие, его мощь была столь велика, что даже неизвестный металл не мог противостоять ей.

Противный писк звукового оповещения предупреждал о том, что гравицикл летит на последнем издыхании. Маршевый двигатель уже сдох, да и репульсору оставалось работать всего ничего. Вален направил машину в сторону стоянки их собственного транспорта, в отчаянной надежде всё же дотянуть, но ей не суждено было сбыться. Набранной скорости хватило только на половину пути, после чего транспорт окончательно перешёл в статус металлолома. Но останавливаться было нельзя. По его пятам уже следовала погоня, а в воздухе с рёвом носились машины чужаков. А потому Рутор просто побежал, прижимая к груди оплавленную культю правой руки.

Изменение направления движения всё же помогло ненадолго пустить погоню по ложному следу, и он успел добраться до импровизированного схрона. Работать одной рукой было чертовски сложно, но жить хотелось ещё сильнее, а потому, превозмогая накатывающие волны боли, он всё же сумел завести гравицикл и на полном ходу умчаться прочь от этого проклятого города, скрывшись в безбрежных степях Лотела под покровом предрассветных сумерек.

Этот кошмар снился Валену снова и снова. Но всякий раз просыпаясь, и видя безобразный огарок на фоне правой руки, он понимал, что то был не сон. Теперь он снова стал одиноким скитальцем, что мародёрствовал на остатках разбитой имперской армии, бесцельно перемещаясь по захваченному миру. Он специально не возвращался в горы, поскольку подозревал, что его чудесное спасение было не более чем спектаклем. Враги просто отпустили его, чтобы он вывел их на базу их отряда. Ведь куда ещё может деться раненый боец на оккупированной территории. Но он был твёрдо намерен лишить их этого удовольствия.

Однако полученные ранения всё же были слишком серьёзными, чтобы от них можно было просто так отмахнуться. Истерзанное тело отзывалось болью на каждое движение, но её ещё можно было терпеть. Органической части пилота требовалось лечение, и у него была одна идея о том, где её можно получить.