Сыграй на цитре

Я набрасываю на него его черную мантию, затем кладу его горчично-желтый пояс и щитки на запястья в ногах кровати стратега.

– Наша леди здесь. Пришло время отдать дань уважения.

Но на самом деле пришло время одолжить сто тысяч стрел.

* * *

Моя рука исчезает в тумане, когда я хватаюсь за борт лодки, чтобы сохранить равновесие. Ворон карабкается следом за мной, по звуку его кашель более влажный, чем обычно. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как он вытирает рот краем рукава.

– Я же говорил тебе, что моя болезнь ухудшается вместе с моими перспективами, – комментирует он, и мне приходит в голову жуткая мысль о том, что даже если он начнет кашлять кровью, из-за его полностью черного одеяния это будет невозможно определить.

И почему, собственно, меня должно это волновать?

– И каковы твои перспективы? – интересуюсь я, когда гребец на носу лодки погружает весла в воду.

– Скажем так, у меня просто не очень хорошее предчувствие по этому поводу.

Я сажусь. Лучше мне побеспокоиться о заимствовании стрел, чем о благополучии Ворона.

– Наша леди наконец-то присоединилась к нам. Вполне естественно, что мы должны отчитаться перед ней.

– На джонке, – уточняет Ворон. – Вместе с остальной командой. – Он прислоняется к корпусу, его силуэт размыт в слабом свете. Волосы полностью распущены – он не потрудился собрать их даже наполовину, и кажется… уязвимым, когда вздыхает и закрывает глаза. – Во всем этом есть что-то неправильное. – Его голова наклоняется набок; челка падает на лоб. Я суетливо перебираю пальцами и поправляю свой и без того идеальный высокий хвост. – Как будто мы пытаемся улизнуть. – Один его глаз приоткрывается и смотрит на меня сквозь челку. – Только не говори мне, что мы действительно ускользаем вместе.

Теперь и мое сердце трепещет. Да, мы на лодке, плывем по прославленной Гипсовой Реке, справа и слева от нас горы, а вокруг невесомый, как паутинка, туман, но менее чем через десять минут эта идиллическая сцена превратится в ад.

Словно восприняв мои мысли, Ворон усаживается.

– Скажи что-нибудь.

Если бы только я могла рассказать ему правду, что все, что сейчас произойдет, – это мой гениальный замысел. Но даже я знаю, когда нужно быть скромной. Я не должна показаться ему орудием настолько острым, что от него лучше избавиться.

– Прекрати делать поспешные выводы, – приказываю я, что сразу же побуждает Ворона к поспешным выводам.

– Ты провалила все, что обещала Цикаде, – заключает Ворон, когда наша маленькая лодка выплывает из тумана. – Поэтому ты решила сбежать и впутать меня в это.

– Тише. – Я жестом приказываю ему замолчать, затем, прищурившись, смотрю на воду далеко впереди. Какой бы гладкой и тихой ни была река, кажется, что она живая и способна чувствовать. Водная гладь дрожит при каждом взмахе наших весел, каждый гребок приближает нас к уступу, где стоит на якоре Миазма.

Мгновение спустя появляется зловещий гранитный лик. Похожий на изогнутую челюсть, он прорезает воду; изрезанный бьющими в него волнами и увенчанный похожими на клыки пиками. Джонки Миазмы аккуратными рядами выплывают из тумана, а их алые паруса подняты, словно плавники.

Издалека раздается гудок – сзади. Ворон вскидывает голову, его взгляд устремляется к южным берегам, откуда мы пришли. Я тоже выглядываю, скорее для вида. Я уже знаю, чего ожидать: то, что сначала кажется темнотой в тумане, превратится во флотилию джонок, выстроенных в линию. Их количество, кажется, невозможно сосчитать – если только вы не тот, кто снабдил каждую соломой, чучелами и двумя матросами. Одним, который управляет, и другим, бьющим в барабаны.

– Ты только посмотри на это, – бормочет Ворон. – Целый флот на хвосте, и преследует он только нас.

Он поворачивается к нашему гребцу, по-видимому чтобы отдать приказ, но все, что он говорит, заглушается боевыми барабанами Южных земель. От этого низкого звука у меня дрожат кости. Миазма тоже это слышит. Сейчас она достанет свою подзорную трубу, чтобы оценить численность отряда, но никакое оптическое разрешение не позволит ей сфокусироваться на соломенном настиле или чучелах на палубе. Туман ограничит полученные сведения только тем, что примерно две дюжины южных кораблей направляются в ее сторону, выстроившись по прямой.

Это классический сценарий сражения, к которому Миазма привыкла, и она отдаст приказ лучникам на своих кораблях авангарда приготовиться и стрелять по ее команде. Флот без матросов – это вообще не флот. Убейте достаточное количество людей на борту, и атака будет предотвращена.

Теперь мы ждем. Миазма захочет подпустить корабли немного ближе, чтобы гарантировать, что ни одна стрела не будет потрачена впустую. Мой пульс учащается. Я так увлечена тем, как разворачивается мой хитрый план, что не замечаю Ворона, пока он не всовывает мне в руку запасное весло.

– Ты тоже греби.

– Я? – Разве похоже на то, что я создана для физического труда?

– Ты хочешь выжить или…

Что-то свистит над нашими головами.

Первая из многих выпущенных стрел.