Сын балтийца

Ваня узнал голос того, кто отвечал, - начальника Особого отдела полка товарища Драпкина. Чиба тоже догадался, кто приехал на машине. Он на цыпочках подошел к стенке, прижался ухом к щели.

- Правильно! - сказал человек с властным голосом. - Откровенно говоря, я не особенно доверяю командованию Девяносто шестого полка. У Логинова, например, не ясно с пятнадцатого года до марта восемнадцатого. Пишет, что был в плену. Где? Почему оказался в России до репатриации, до обмена пленными с Германией? А Севостьянов? Капитан Восемнадцатой пластунской… Почему из Москвы перебрался в Ростов, где формировалась Добровольческая? Утверждает, что был схвачен белой контрразведкой… А как проверить? Так можно утверждать, что десять лет был на каторге за покушение на царя вместо Халтурина. «Арестован за сочувствие мировому пролетариату»…

- Он служит честно, ничего не скрывал, - заступился за Мишу Севостьянова Драпкин.

Ване было приятно слышать, что за его друга встал человек. Мальчишка забыл о наставлениях, все происходящее воспринимал сердцем: как же так, заперли случайно в доме, куда приехали из города на специальное задание чекисты? Из-за оплошности патрульных вся операция полетит в тартарары. Вели бы под конвоем в штаб… Он напряг слух, и то, что услышал, совсем привело его в растерянность. Человек с властным голосом говорил:

- Вообще до анекдотов дошло, никакой классовой бдительности! Что у вас за мальчишка объявился? Конь у него, говорят, такой, что нет у командира дивизии.

- Парень как парень, - сказал Драпкин. Он-то уж знал Ваню до мозга костей, знал и про отца, что Сергей Иванович был тоже чекистом и его казнили шкуровцы.

- Развели богадельню! - сказал начальник. - Кто отец у этого пацана?

- Матрос Балтийского флота… Погиб.

- Положение в полку тревожное… Два бывших офицера командуют полком, а вестовым у них сын морского офицера: его в Кронштадте утопили моряки, привязали к ногам колосник и за борт. Зверь был, а не человек.

Ваня чуть не заревел белугой, он забился в слезах, но следующая фраза заставила его сжаться, и мысли прояснились.

- А мать Сидорихина подбросила вам барчука, а сама удрала, возможно, за границу. Но дело не в пацане, его допросить можно, вряд ли он в курсе дела. Вот список бандитов, их требуется арестовать немедленно. Расследование провели, свидетелей опросили… Тринадцать человек - чертова дюжина. В первом эскадроне более-менее благополучно, во втором чистить придется - Авдеенко, Чиба… Тут написано. Есть и в третьем эскадроне, и в четвертом. Придумайте предлоги, как их вызвать из хат во двор. Брать без стрельбы и криков, а то спугнем остальных.

- Почему арестовывать именно сегодня? В течение недели изъяли бы не торопясь: кого перевели бы, кого в обоз…

- Потому что поздно будет: есть сведения, они завтра собираются перебежать к белым.

«Вот почему Чиба пришел с карабином, с наганом и «лимонкой», - догадался Ваня. - И конь ему мой потребовался, чтоб уйти от погони».

- А что делать с Логиновым и Севостьяновым?

- Пока ничего… Усилить наблюдение. Возможно, мы их и зря подозреваем, но от бдительности еще никто не умер. По крайней мере то, что их заранее не поставили в известность, дает гарантию успешного выполнения операции. Кончаем переливать из пустого в порожнее! Кто здесь останется?

- А зачем? - сказал Драпкин. - Помещение я вам показал. Вторая половина замкнута, надо будет новый замок раздобыть, старый сорвем. Отсюда практически уйти невозможно. Бурдюков, я в штабе дам коммунистов, ты их сюда на машине и доставишь. А мы из штаба отлучаться не будем… Аресты проведут мои хлопцы, они лучше ориентируются.

Послышались шаги, чекисты вышли из дома, зажглись фары «Рено» автомобиль уехал.

Чиба забегал по конюшне, потом остановился, собрался - видно, принял решение.

- Порядок! - вытер он пот на лбу. - Голыми руками не возьмешь. Ну что, ваше благородь, - обратился он к мальчику. Ваня вначале не понял, что Чиба говорит с ним. - Кончилась игра в жмурки? Твое счастье, что я услышал правду о тебе, а то бы ты не дожил до утра еще у ставка. Пошли со мной… Дулю вам с маком! Ха! Напустила твоя мамаша тумана… Ты тоже сидишь у Чека на мушке. Пойдешь со мной?

- Нет! Я вам не верю…

- Как хотите, ваше благородие. Выходит, вашего батюшку, как моего полковника, солдатня отправила к праотцам? А в общем, денщиком-то я никогда и не был. Последний раз: идешь со мной? Слово офицера, что я, зная теперь, кто ты, пальцем не трону.

- Не пойду!

- Вольному воля, спасенному рай! - сказал Чиба. Больше он не сказал ни слова. Подошел к закутку с шелухой, оторвал доску, вставил ее между железными прутьями решетки, повернул доску на ребро, навалился телом… И доска сработала, как рычаг, не выдержали гвозди, решетка со скрежетом вышла из пазов, Чиба втащил ее в конюшню, перекрестился и нырнул в оконце.

Где-то внизу затрещали кусты и стало тихо, Чиба шел наверняка. Патрульные, как ему думалось, нечаянно проболтались о границах своего дозора - он шел в обход ставка, где в саду стоял его боевой конь, и беспрепятственно ускакал в сторону гор.