Сын человеческий, с иллюстрациями

Но откуда тогда несовершенство, идущее вразрез с божественным замыслом? Оно, по учению Ветхого Завета, - результат отпадения. Власть Божия непохожа на власть диктатора. Бог оставляет за тварью свободу в избрании пути. Мир призван сам в своем опыте познать, что подлинная жизнь лишь с Тем, Кто дарует ее; отход от Него влечет к провалу в бездну небытия. Только добровольно следуя призыву Творца, создание будет достойно Создателя.

Авторы Библии, пользуясь языком священной поэзии Востока, изображали дух разрушения, противящийся Божией Премудрости, в виде Змея, или Дракона, неукротимого и мятежного, как морские волны. А впоследствии Писание дало этому черному демоническому потоку, возникшему в творении, имя Сатаны, то есть Противника. Через него “вошла в мир смерть”[9].

Природа, какой ее мы видим сейчас, не является всецело соответствующей высшему предначертанию. Поэтому в ней буйствуют пожирание, борьба, смерть и распад. Именно среди такого двуликого, искаженного мира и оказался первозданный человек, которого Библия олицетворяет в образе Адама (cм.: “Истоки религии”, “Магизм и Единобожие”).

Он стал отображением Бога в природе, “подобием” Самого Сущего.

Древний псалмопевец, потрясенный величием ночного неба, не мог скрыть своего изумления: что есть человек, что Ты помнишь его? Почему поставлен он столь высоко?[10]. В Книге Бытия говорится о царственной роли Адама, о его “владычестве” над тварями. По словам Библии, он пребывал в “саду Эдема”, то есть был огражден близостью Божией от природного зла. Однако, наделенный свободой и могуществом, Адам поддался искушению поставить свою волю выше воли Творца.

Писание изображает эту духовную катастрофу в рассказе о Грехопадении людей, которые вняли голосу Змея и пожелали властвовать над миром независимо от Создавшего их, иными словами, “быть как боги”[11].

Тем самым разрушился первоначальный Завет между ними и Сущим.

Грех уничтожил или ослабил многие дарования человека, он распространялся как эпидемия, он пускал всюду свои ядовитые корни. “Возделыватель и хранитель” природы, Адам стал ее врагом и насильником. Над самим же человеческим родом приобрели власть темные стихии, подчиняя его себе и превращая землю в ад...

И все же - как Сатана не смог полностью извратить облик мира, так и семя греха не уничтожило порывов человека к высшему и тоски об утраченном.

Центральное благовестие Библии заключено в том, что Бог не покинул падшего мира. Он призывал праведников, которые среди тьмы и безумия сохраняли верность Ему, и возобновлял через них священный Завет. Они-то и дали начало избранному народу, ставшему орудием при достижении целей Промысла.

Сущность этих целей лишь постепенно прояснялась в сознании Израиля. Сначала он должен был просто довериться Господу, отдать себя Его водительству. Из поколения в поколение вожди, пророки и мудрецы укрепляли веру в грядущее, углубляли понимание Царства. Они знали, что наступит день, когда чудовище Хаоса будет повержено и падет преграда, отделившая мир от Бога[12]. Предварит же вселенский переворот явление Мессии-Христа. Он будет потомком Давида, сына Иессеева, но родится тогда, когда царский дом лишится земной славы.

И вырастет Ветвь из срубленного древа Иессеева,

и Побег - из корня его.

И дух Господень почиет на Нем,

дух Премудрости и дух Разума[13].

В сердце Божием Мессия пребывал “от века”, а в грядущем Царству Его не будет конца[14]. Явление Его восстановит согласие между людьми и природой, между миром и Творцом.

Однако эсхатология пророков не исчерпывалась ожиданием Христа. “День Господень”, говорили они, будет днем величайшего Богоявления[15]. Сам Запредельный войдет в мир, Сам Сокровенный станет явным и близким для сынов человеческих.

Но не дерзость ли, не безумие надеяться на это? Ведь Бог бесконечно выше всего созданного! “Видевший Его не может остаться жив”. Мудрецы ветхозаветной Церкви отвечали и на этот вопрос. По их учению, есть лики Неисповедимого, которые как бы обращены к природе и человеку. Употребляя земные понятия-символы, их можно называть Духом, Премудростью и Словом Господним[16]. В них заключена та мера божественности, которая соотносима с тварью. Ими даруется существование Вселенной, и через них Сущий открывает Себя человеку.

Но когда пророки пытались описать явление Слова или Духа, они представляли его в виде мирового катаклизма, потрясающего небо и землю. Точно так же и Мессия рисовался большинству из них в облике могучего триумфатора, окруженного силами небесными. Лишь немногие пророки, например, Исайя Второй, изображали Его без ореола внешнего блеска.