Сын минувшего будущего

[1] «Жмурки» — российский криминально-комедийный боевик режиссёра Алексея Балабанова. Главные роли исполняют Алексей Панин, Дмитрий Дюжев, Никита Михалков и Виктор Сухоруков. Год выпуска 2005.

[2] Опция «Скачанное» и возможность скачивать и оффлайн смотреть видео доступна только пользователям Premium-подписки.

А если я не один?

Я проснулся от стука в стекло. Температура в салоне была уже практически нулевая, у меня замерзал кончик носа. Было ещё темно, но в отблесках фонаря я разглядел за стеклом папу.

— Доброе утро, ты как, нормально? — просунулся он сразу с вопросами.

— Доброе, бывало лучше, замерз немного. Который час? Уже пора идти? — голос ещё хриплый, губы еле ворочаются.

— А чего мотор не заводил? Время уже 6:30, никуда идти не надо, едем на работу.

— Какую работу? Зачем? Почему так рано? — так же вяло бормочу я.

— Ну, я же вчера сказал Наде, что мне надо машину на завод Гришке показать, помнишь?

— Наверное, помню. А мне тогда куда деваться? Договаривались же вроде сегодня дома посидеть, обсудить план действий. Всё отменяется?

— Поедем сейчас на завод, мне на работу надо, сегодня совещание с директором, а ты пока посидишь у меня в кабинете. Потом обсудим план.

— Ну, ладно, давай, а меня на завод-то пустят? У меня же паспорта нету, — уже немного приходя в себя сообразил я.

— Да не нужен никакой паспорт, я так проведу.

— Ладно, поехали, только, чур, ты за рулём, — перешёл я на шутки и принялся укладываться обратно, намереваясь по дороге ещё поспать в тепле часок-другой.

Пока он заводил и прогревал машину, протирал стёкла, зеркала, я заснул чутким сном без сновидений, под наизусть знакомые шлягеры, доносившиеся из включенной на волне Авторадио магнитолы. Папа пытался продолжить разговор и даже хотел изложить свои мысли, которые появились этой бессонной от переживаний ночью, но я вежливо поставил разговор на паузу, сославшись на чудовищное недосыпание и плохо соображающий пока что мозг.

По дороге я несколько раз просыпался от толчков на кочках, от резких поворотов, от гудков машин, и сразу же старался уснуть. Продвигались мы медленно, видимо, уже стояли в пробке. Папа негромко, в типичной манере, сам для себя комментировал творящееся на дороге:

— Ну, куда? Куда ты лезешь? Как я тебя пропущу?

— Ну, и что ты бибикаешь? Надо — проезжай.

Наконец, в очередной раз проснувшись, я почувствовал в себе силы начать новый день. Полежав ещё минуту с открытыми глазами, привыкая к свету и звукам, я приподнялся и огляделся. Мы по-прежнему волоклись в пробке в свете множества фар. Местность за окном я не узнал, потому что было ещё темно и пасмурный горизонт едва-едва начинал подсвечиваться снизу восходящим солнцем. Механические часы в салоне показывали 7:35.

Заметив моё пробуждение, папа повеселел, пожелал доброго утра и указал на свой дипломат на заднем сидении, в который услужливо припрятал мне на завтрак варёное яйцо и бутерброды с сыром. Приведя пассажирскую спинку в удобное для сидения положение, я достал свой завтрак и приступил к трапезе, попутно описывая свой не слишком приятный ночной опыт. За эти 6 часов я однозначно зарёкся повторять подобный эксперимент даже в случае крайней нужды. Уж лучше рассказать всё семье, надеясь на лучшее, и ночевать хотя бы на полу в тёплой квартире. Попутно выяснилось, что едем мы где-то в районе ВДНХ и пробка, видимо, из-за перекрёстков.

Закончив завтрак, я почувствовал себя вполне сносно и, наконец, предложил папе начать рассказывать и расспрашивать.

— Я полночи не спал от волнения, всё думал про твои рассказы, про это невероятные события, как такое в принципе возможно. Еле удержался, чтобы Наде про это всё не рассказать. Это всё настолько невероятно и волнительно, что даже не знаю, о чём спрашивать. Раз ты не хочешь рассказывать про личное, тогда, расскажи, кто после Ельцина станет президентом? Что станет с нашим внешним долгом? Станет ли после 2000 года жить лучше?

«Ну, вот и приплыли…» — подумал я. Уже почти забылись «нынешние» времена, когда каждый гражданин, от мала до велика, с замиранием сердца ждал результаты очередных выборов Думы или президента, обсуждал, спорил с пеной у рта. Чего только стоила ставшая крылатой в моей семье фраза деда по папиной же линии, тоже Сергея — «Ну, хорошо, а вот скажи мне, ты за кого голосовать будешь?», и какой бы ты ответ ни дал — спора было не избежать. Почему-то всем казалось настоящим спасением избрание какого-то другого президента, как по волшебству, вдруг всё вокруг поменяется, поменяются и они сами, сами избиратели, моментально перестанут жечь кнопки в лифтах, курить в тамбурах, и бросать окурки на рельсы.

Однако, отвечать что-то было нужно и я начал осторожно издалека.