Девушка нажала на клаксон несколько раз, видимо, призывая кого-то выйти на улицу, а затем выкрутила громкость на радио. Улицу залили звуки очередного популярного диско-хита. Спустя пять минут из шестиэтажного дома выскочила красивая девушка в джинсах, футболке и с русыми волосами, каскадом ниспадающими ей на плечи. Она села в «Олдсмобиль» и закрыла за собой дверь. Музыка стала чуть тише, девушки явно что-то обсуждали. Дэвид достал из бардачка револьвер, как уже делал это накануне. Засунул оружие в бумажный пакет и вышел из машины. На всякий случай он посмотрел на небо и убедился, что этим жарким летним днем дождя не будет. В этот момент во двор вошел подросток лет шестнадцати. Он заметил машину, в которой играла музыка, и остановился, чтобы присмотреться, кто там внутри. Убедившись, что он все правильно понял, он подошел к машине. Окно возле пассажира опустилось, и они перекинулись несколькими фразами. Парень кивнул и пошел к двери, из которой несколько минут назад вышла девушка.
Он так долго стоял возле своей машины и наблюдал за «Олдсмобилем», что девушки начали оглядываться на него. Та, что была на водительском сиденье, уже собиралась подойти к мужчине и спросить, зачем он за ними наблюдает. Дэвид заметил это и сдвинулся с места. Ему нужно было преодолеть метров тридцать. Когда он уже почти поравнялся с машиной, пассажирская дверь открылась, а из салона на землю опустилась женская нога в джинсах и кроссовках.
– Что за?.. – начала было девушка. Ее подруга тут же нагнулась вперед, чтобы посмотреть, что случилось.
Дэвид моментально опустился в стойку стрелка на одно колено, вытянул две руки, в которых был револьвер, закрыл один глаз и прицелился. Все точно в соответствии с армейской инструкцией. Там, правда, они отрабатывали это на гораздо большем расстоянии. В ту секунду, когда раздались выстрелы, вторая девушка успела откинуться назад. Впоследствии оказалось, что именно это инстинктивное движение спасло ей жизнь.
Дэвид выстрелил трижды, когда вдруг во дворе началось какое-то шевеление. Он в последний раз бросил взгляд на истекающих кровью девушек и побежал к своей машине. Ему удалось в считаные секунды завести мотор и выехать из двора. Выехав на дорогу, он заметил, что ничем не прикрытый револьвер лежит сейчас на сиденье рядом с водителем. Он суетливым движением забросил оружие в бардачок и прибавил скорости. В паре миль от места стрельбы ему встретилась одинокая машина полиции, спешащая на место преступления. Они не обратили никакого внимания на скромный бежевый Ford Galaxy. Дэвид выдохнул и взглянул на мигающую вывеску закусочной. Несмотря на поздний час, заведение все еще работало. Дэвид припарковал машину и прошел сначала в туалет, чтобы умыться и осмотреть свою одежду, а потом к столику. Он заказал несколько бургеров, картошку и куриные крылышки. Девушка, принимавшая заказ, снисходительно улыбнулась.
– И молочный коктейль, пожалуйста, у меня был трудный день, – добавил он.
Затем он откинулся на спинку стула и оглядел пустынный зал ночной закусочной, освещенный химическим светом электрических ламп. Нет ничего более притягательного, мрачного и интригующего, чем зал пустой ночной закусочной. Каждый посетитель, который заходит сюда в такое время, имеет свою историю, и, скорее всего, это не история успеха.
Если бы требовалась словарная статья с рассказом о хорошей девушке, то возле нее обязательно поместили бы фотографию восемнадцатилетней Донны Лаурии. Она родилась в обычной, небогатой, но очень любящей семье сотрудника автобусной станции и домохозяйки. У Донны было двое братьев, поэтому Донна с детства была на почетном положении папиной принцессы и любимой дочки. А уж после того, как в детстве она пережила серьезное заболевание, это положение только упрочилось.
Донна никогда не считала себя красавицей и всем своим видом всегда старалась всем понравиться, помочь, доказать, что она хорошая. После окончания школы она поступила в медицинский колледж, а чтобы сохранить стипендию, устроилась на работу медицинским техником. Первая любовь, случившаяся с девушкой в старшей школе, оставила серьезные шрамы на ее сердце и наследство в виде маленького пуделя, которого вскоре все члены семьи начали обожать, несмотря на его скверный характер.