Сын цирка

Доктор Дарувалла поразвлекся, читая разные печатные сообщения и объявления, попадавшиеся ему на глаза. Была мольба от группы социальных проблем – «помочь менее удачливым братьям и сестрам». Для душ, попавших в чистилище, предлагались молитвы. Фарруху понравилось соседство на стене огнетушителя «Минимакс» со статуей Христа, держащего больного ребенка; рядом с краткой инструкцией по применению огнетушителя на разлинованном листке из блокнота почерком ребенка было выведено: «Благодарность младенцу Иисусу и нашей Богоматери за неустанную помощь». Все-таки в наличии огнетушителя Фаррух видел больше надежды и опоры. Миссия была возведена из камня в 1865 году; флуоресцентные лампы, потолочные вентиляторы, огромная сеть беспорядочной проводки появились позже. Доктор пришел к выводу, что пожар от замыкания в сети вполне возможен.

Фаррух попытался ознакомиться со всеми группами, собрания которых мог посещать примерный христианин. Были анонсированы встреча литургических чтецов и совещание членов Общества Креста – чтобы «сделать прихожан политически более сознательными». Текущей темой предлагаемого разговора по программе католического образования взрослых было «Христианство сегодня в мире нехристианских религий». В этом месяце Центром живой надежды управлял доктор Юсуф Мерчант. Доктор Дарувалла задался вопросом, что это значит – «управлял». Вечер под названием «Узнайте друг друга ближе» проводился для членов «Корпуса службы у алтаря», и Фаррух предположил, что это будет мрачное сборище.

Доктора удивил незаконченный витраж под аркой балкона на втором этаже, выложенный неравномерными кусками цветного стекла, как будто само понятие Бога было здесь каким-то неполным и разрозненным. В часовне с иконами Фаррух ненароком закрыл псалтырь на странице с псалмом под названием «Принеси мне елей». На закладке, которую он вынул из псалтыри, говорилось о праздновании предстоящего юбилея миссии Святого Игнатия – «125 лет деятельной любви в воспитании молодежи». Там было также слово «мироутверждающий» – доктор Дарувалла никогда не имел ни малейшего представления, что это значит. Он снова заглянул в сборник псалмов, но даже само его название показалось ему оскорбительным – «Песенник харизматического обновления Индии»; он и не знал, что, оказывается, идет какое-то харизматическое обновление! Так что вместо псалтыри он взял молитвенник, в котором продвинулся не дальше строчки в первой же молитве: «Храни нас, Боже, как зеницу ока…»

Затем доктор Дарувалла обнаружил «Намерения святого отца на 1990 год». На январь предполагался диалог между католической и англиканской общинами как продолжение поисков христианского единства. На февраль предлагались молитвы для тех католиков в разных странах, кто страдает от словесного либо физического преследования. В марте прихожанам рекомендовалось продемонстрировать более реальные свидетельства помощи нуждающимся, равно как и верность «бедности Евангелия». Доктор Дарувалла не мог читать, что там дальше, после марта, поскольку фраза «бедность Евангелия» остановила его. Фаррух чувствовал, что вокруг слишком много того, что не имеет для него смысла.

Даже прихотливая коллекция икон брата Габриэля мало что значила для доктора, хотя эта комната с иконами в миссии Святого Игнатия была одной из достопримечательностей Бомбея. Изображения показались Фарруху мрачными и темными. На стене висело «Поклонение волхвов» украинской иконописной школы XVI века, «Усекновение головы Иоанна Крестителя» – XV век, икона с севера России. Тема страстей Христовых была представлена «Тайной вечерей», «Распятием», «Снятием с креста», «Положением во гроб», «Воскресением» и «Вознесением»; все эти иконы с XIV по XVIII век были выполнены новгородской, византийской, московской и прочими иконописными школами. Одна из икон называлась «Успение Богородицы», и это было уже слишком для доктора Даруваллы – он не понимал значения слова «успение».

От икон доктор двинулся к кабинету отца настоятеля, где к закрытой двери была прибита доска, напоминающая карточную игру в криббедж: с помощью отверстий и колышков отец Джулиан указывал свое местонахождение или степень доступности – «скоро вернусь», или «не беспокоить», или «в своем кабинете», или «буду поздно», или «вернусь к ужину», или «уехал из Бомбея». Вот когда доктор Дарувалла подумал, что ему самому следовало бы «уехать из Бомбея»; то, что он родился здесь, отнюдь не означало, что он здешний.