Сын цирка

Доктор Дарувалла предположил, что самолет уже миновал Махараштру и теперь они уже летят над штатом Гуджарат. Под ними земля в послеполуденной дымке была на вид плоской и высушенной. Небо было таким же бурым, как и земля. «Рулетка с лимузинами» или «Побег из Махараштры» – сценарист не мог сделать выбор между этими названиями. Фаррух подумал: все зависит от того, что будет дальше, от того, как закончится эта история.

22 Искушение Доктора Даруваллы

По дороге в Джунагадх

В аэропорту Раджкота проверяли систему работы громкоговорителей. Это была просто профилактика, как если бы в громкоговорителях не было особого смысла – как если бы никто не верил, что тут может возникнуть чрезвычайная ситуация, при которой они понадобятся.

«Один, два, три, четыре, пять, – произносил голос. – Пять, четыре, три, два, один». Затем все сначала. Может, они вовсе и не проверяют систему громкоговорителей, подумал доктор Дарувалла. Может, они проверяют свои навыки считать.

Пока доктор и Мартин Миллс забирали сумки, появился пилот и отдал миссионеру швейцарский армейский нож. Сначала Мартин был смущен – он забыл, что в Бомбее его заставили сдать холодное оружие. Потом ему стало стыдно, поскольку он решил, что пилот – вор. Пока разворачивался этот сюжет взаимонепонимания, Мадху и Ганеш заказали и выпили по два стакана чая; а доктор Дарувалла подзадержался, торгуясь с продавцом чая.

– Мы будем делать остановки по пути в Джунагадх, чтобы вы могли попи́сать, – сказал Фаррух детям.

Затем они просидели почти час в Раджкоте в ожидании своего водителя. Все это время система громкоговорителей продолжала считать от одного до пяти и в обратном порядке. Этот аэропорт действовал на нервы, но у Мадху и Ганеша было достаточно времени, чтобы попи́сать.

Их водителя звали Раму. Он был чернорабочим, нанялся в «Большой Голубой Нил» в Махараштре, и это была его вторая поездка сегодня из Джунагадха в Раджкот. Утром он приехал вовремя, чтобы встретить самолет; узнав, что рейс задерживается, он поехал обратно в цирк в Джунагадхе – только потому, что ему нравилось ездить. Это было почти трехчасовое путешествие в одну сторону, но Раму с гордостью сказал им, что обычно он преодолевает расстояние менее чем за два часа. Вскоре они поняли почему.

Раму водил побитый «лендровер», забрызганный грязью (или засохшей кровью незадачливых пешеходов и животных). Он был худосочным молодым человеком, возможно от восемнадцати до двадцати лет, в мешковатых шортах и линялой футболке. Самое главное, что Раму ездил босиком. Резиновые прокладки педалей сцепления и тормоза стерлись до основания – гладкая металлическая поверхность педали тормоза выглядела скользкой, – а отслужившая свое педаль газа была заменена куском дерева; это была хлипкая дощечка, но Раму никогда не снимал с нее правой ноги. Он предпочитал управлять сцеплением и тормозом левой ногой, хотя последней педали уделял мало внимания.

В сумерках они с ревом пронеслись через весь Раджкот – мимо водонапорной башни, женского госпиталя, автовокзала, банка, фруктового рынка, статуи Ганди, телеграфа, библиотеки, кладбища, ресторана «Хавмор» и гостиницы «Интимейт». Когда они мчались через район базара, доктор Дарувалла больше не мог смотреть по сторонам. Слишком много детей, не говоря уже о пожилых людях, которые не так быстро отскакивали с дороги, как дети; не говоря уже о воловьих и верблюжьих повозках, о коровах, ослах и козлах; не говоря уже о мопедах и велосипедах, велосипедных рикшах и трехколесных рикшах и, конечно же, включая автомобили, грузовики и автобусы. На окраине города на обочине дороги Фаррух, как ему показалось, заметил мертвого человека – еще одного «нечеловека», как сказал бы Ганеш, – но на скорости, с которой они мчались, у доктора Даруваллы не было времени спросить мнения Мартина Миллса, чтобы удостовериться, что это застывшее лицо принадлежит мертвецу.

Когда они выехали из города, Раму помчался еще быстрее. Школой автовождения для чернорабочего была непосредственно сама открытая дорога[98]. Раму не соблюдал никаких правил обгона; в полосе встречного движения Раму уступал только тем автомобилям, которые были больше размерами. По мнению Раму, «лендровер» был больше, чем что-либо на дороге, за исключением автобусов и привилегированной категории большегрузных машин. Доктор Дарувалла был доволен тем, что на пассажирском кресле сидел Ганеш, а не Мадху, которой тоже хотелось сидеть впереди; но доктор опасался, что Мадху начнет отвлекать водителя – в режиме скоростного соблазнения. Так что девочка, надувшись, сидела сзади с доктором и миссионером, а колченогий мальчик без умолку болтал впереди с Раму.