Сыновья Дьявола

Я провела просто великолепный день. Мне совсем не хочется возвращаться, но все хорошее когда-нибудь кончается. Меня только волнует, что после возвращения на виллу Кларк снова станет вести себя отстраненно и заберется в свою раковину. Я уже начинаю его узнавать и представляю, что, когда вокруг нас будут другие люди, между ним и мной вырастет стена – так, словно этого дня и нашей прогулки никогда не было. Тем не менее глупо притворяться перед самой собой, что я еще не знакома с этой стороной его натуры.

Припарковав мотоцикл у фонтана Одина, Кларк берет меня за руку, и мы бежим на виллу. Снизу уже доносится звук мотора машины Картера, которая поднимается по аллее, – если он поймет, что мы удирали в самоволку, мы рискуем получить строгий нагоняй.

Навстречу нам открывается дверь, на пороге стоит встревоженная Мэри.

– Входите скорее!

Мы заходим в дом и сразу же отправляемся на кухню, где усаживаемся на высокие стулья перед центральным столом. Для нас уже приготовлены пиво и лимонад.

Вслед за нами на кухню входит Мэри и окидывает на нас строгим взглядом. Не удержавшись, мы заливаемся смехом.

– Что тут за веселье?

Из коридора доносится голос Картера, и Мэри, поспешно отвернувшись к холодильнику, ныряет в него головой, с сосредоточенным видом изучая его содержимое. В дверях, явно в хорошем настроении, появляется босс.

– Я рассказывала им про один случай с моей матерью, – вру я.

Кларк отпивает глоток пива и незаметно подмигивает мне.

– Тебе удалось отдохнуть? – спрашивает главарь Сыновей Дьявола.

– Да, мне был очень нужен отдых.

– Прекрасно.

Удовлетворенный моим ответом, он улыбается нам и выходит с кухни.

Мэри резко захлопывает холодильник и угрожающе наставляет на нас палец.

– Если вы мне еще хоть раз подобное устроите, я вас прибью! Но вообще, если вдруг снова потребуется прикрыть вас, обращайтесь.

Мы с Кларком обмениваемся понимающими взглядами. Эта женщина просто великолепна.

– Надеюсь, вы хотя бы хорошо провели время.

– Очень, – отвечаем в один голос мы с Кларком.

Мэри так радуется, будто она застукала парочку целующихся втихаря подростков, однако ее улыбка вдруг застывает, когда ее взгляд падает на Кларка. Встревожившись, я в свою очередь устремляю все свое внимание на него и вижу, что лицо его потеряло веселое выражение, а из глаз исчезла зелень. Стиснув челюсти так, что на скулах у него появились желваки, он отрешенно гипнотизирует мой свитер. Я опускаю глаза, чтобы проследить за его взглядом.

Кровь.

Поднимаюсь со стула так резко, что меня пошатывает.

– Я сейчас.

Поспешно выхожу из кухни и иду к себе в комнату. Зайдя в ванную, стягиваю с себя одежду и, скомкав, бросаю ее на пол. Повязка на животе уже не белоснежная, и это вновь пробудило в Кларке чувство вины.

Я яростно сдираю с себя бинты. Из раны сочится кровь: один узелок выскочил и шов слегка разошелся.

Внезапно вздрагиваю, заметив в зеркале отражение Кларка. Он стоит у меня за спиной и не отрывает глаз от моей раны. Отчужденное выражение его лица действует на меня как удар наотмашь.

– Ерунда, всего лишь чуть-чуть крови.

– Итан уже едет.

Суровый тон его голоса добивает меня.

Трясущимися руками я вытираю бинтами выступившую кровь, но она продолжает течь.

– Ладно, ерунда.

– Ты прекрасно видишь, что нет! – сердито говорит он.

Взяв полотенце, прижимаю его к ране и с жалким видом поворачиваюсь к нему.

– Я не должен был соглашаться идти с тобой на прогулку, – продолжает он.

– Я не жалею. Я провела изумительный день, и, если бы его можно было повторить, я бы не сомневалась ни секунды.

– Зато я жалею.

С этими словами он выходит из комнаты.

Кларк из леса Гурон-Манисти бесследно исчез. Я глотаю слезы и высоко поднимаю голову, как будто на мне все еще та корона из детства.

Выйдя из ванной, сажусь на кровать в ожидании Итана, который появляется уже где-то через пятнадцать минут: взгляд его мечет молнии.

– Я предписал тебе полный покой! Тебе повезло, что я оказался неподалеку!

Не уверена, что после такого резкого возвращения к действительности смогу вынести еще и чьи-то нравоучения. Благодарение богам, похоже, что Итан замечает мое эмоциональное состояние, потому что он умолкает.

Бросив рядом со мной свою сумку, он опускается на колени. Затем убирает полотенце с моего живота и сосредоточенно хмурится, осматривая рану.

– Выскочил один узелок, рану надо перезашить. Ничего особенно страшного – во всяком случае, пока туда не попала инфекция. Если мы будем осторожны, в больнице нам не должны задавать слишком много вопросов.

Я мотаю головой.

– Давай ты сам меня зашьешь, и покончим с этим.

– У меня нет ничего для местной анестезии, храбрая маленькая воительница.

– Это не проблема.

Он явно сбит с толку и озадаченно смотрит на меня.

– У меня нет никакой анестезии, – повторяет он, желая убедиться, что до меня точно дошли его слова.

– Я поняла.