Сыновья Дьявола

Дрожащими руками я высыпаю на землю содержимое сумки и нащупываю телефон, но тут же закашливаюсь, без конца хватая ртом воздух. Когда Сет понимает, что я хочу сделать, он берет мой мобильный телефон и находит контакты. Набрав в поиске «Док», он бросает на меня вопросительный взгляд. Я обессиленно киваю. Он обхватывает меня руками, прижимая мою спину к своей груди, и набирает номер врача, который берет трубку после первого же гудка.

– Авалон? У тебя все хорошо?

– Нет, – отвечает Сет, перекрикивая мой кашель.

Горло горит как в огне, глаза блестят от слез, которые в конце концов проливаются и градом катятся по щекам. Если бы не руки Сета, удерживающие меня у его груди, я бы рухнула на землю и прижалась к ней лицом.

– Она вдохнула табачный дым от чужих сигарет. Она кашляет уже несколько минут и никак не может остановиться. Мне нужно везти ее в больницу?

– Если ей удастся быстро успокоиться, то нет. Я кое-что сейчас попробую. Она слышит меня?

Сет отвечает ему, что разговор по громкой связи.

– Авалон, ты получила все необходимое для профилактики отека легких. В твоих легких нет жидкости, у тебя просто повышенная тревожность вследствие перенесенной остановки сердца. Это всего лишь страх.

Я слышу его слова, но это никак не меняет моего состояния. Сет прижимает меня к себе еще крепче, его руки дрожат.

– Когда ты кашляешь, идет кровь или пенистая жидкость? – спрашивает врач.

Сет отвечает за меня, оба раза отрицательно.

– Лицо и руки у тебя стали синего цвета?

Сын Дьявола бережно дотрагивается до моего лица, разворачивая его к себе, и я встречаюсь с его глубоко взволнованным взглядом. Он рассматривает цвет моей кожи, затем подносит к глазам мою руку.

– Нет, – отвечает он.

Он снова обвивает меня руками и прижимается губами к моей макушке.

– Ты чувствуешь боль в грудной клетке?

Я отрицательно мотаю головой, а затем Сет озвучивает мой ответ врачу, который вздыхает с облегчением – так, будто он был не слишком уверен в своих предшествующих заверениях. Однако надо признать, что при моей болезни может случиться что угодно.

Мало-помалу благодаря врачу я осознаю, что, помимо кашля, у меня нет никаких симптомов отека легких.

– Это просто чрезмерная тревога, Авалон. Ты не умерла две недели назад, и сегодня ты тоже не умрешь, слышишь?

– Да…

Мой голос удивляет меня не меньше, чем Сета вместе с врачом. Я кашляю еще раз, потом другой – горло все никак не прочищается. Проходит еще пара секунд, я кашляю в третий раз, и наконец мне удается сделать то, что напоминает нормальный человеческий вдох – правда, со свистом.

– Ну вот, ты успокаиваешься, и симптомы уходят. Если бы это был отек легких, то они бы никуда не исчезли. И в этом случае я немедленно положил бы тебя в больницу. Но сейчас все в порядке, Авалон.

Сет бережно разжимает руки, и я опускаюсь на колени, чтобы как следует отдышаться. Я глубоко болезненно вдыхаю и медленно осторожно выдыхаю. Траву орошают последние капли утихающих слез, однако дрожь в теле все еще не унимается.

Это не отек легких.

Я жива.

Сет благодарит дока, подтверждает, что мне лучше, и разъединяется, пока я растягиваюсь на спине и устремляю взгляд к звездам. Я совершенно обессилена.

– Тебе лучше, красавица-богиня?

– Да. Спасибо тебе…

Он падает на спину рядом со мной, все еще под впечатлением от только что увиденного и услышанного.

– С тобой такое часто бывает?

Я поворачиваюсь к нему, чтобы взглянуть на его лицо. Не знаю, относится ли его вопрос к отеку легких, ощущению удушья или другим проблемам, являющимся следствием моего заболевания.

– Что-то чаще, а что-то реже.

Он вздыхает и потирает все еще дрожащей рукой пробивающуюся на подбородке щетину.

– Я еще никогда не встречал человека, у которого было бы подобное заболевание и который был бы таким же сильным, как и ты… Если бы Ангел не стал тогда докапываться до тебя у Картера, я бы никогда не заподозрил, что у тебя сердечная недостаточность.

При мысли, что в его глазах болезнь и сила могли уживаться рядом, я отвожу взгляд и задумчиво улыбаюсь.

– В детстве я думала, что борьба с болезнью сделает из меня воительницу и откроет для меня двери Вальхаллы, когда придет мой конец. А когда поняла, что это не мой случай, я решила всегда носить пластиковую корону. Когда она падала, я придумывала себе наказание. Поэтому я заставляла себя держать голову высоко, и не важно, была ли я дома или в больнице, воительницей или просто чудом выжившей девочкой.

– Черт! Не рассказывай об этом Такеру, или он разрыдается как ребенок…

Я прыскаю со смеху, и Сет распахивает руки, чтобы притянуть меня к себе таким спокойным и ободряющим движением, будто это что-то самое естественное на свете.

– Мое почтение, Ваше Величество.

Я улыбаюсь, и улыбка долго не сходит с моего лица: я наслаждаюсь этим моментом покоя и его обществом. Лола была права. Слабости не отталкивают их, совсем наоборот.