Сыновья и любовники

Мириам восторженно ахнула и глянула на Пола, темные глаза ее стали огромными.

Пол улыбнулся. Они вместе радовались, глядя на поле цветов. Клара поодаль безутешно смотрела на первоцветы. Пол и Мириам стояли рядом, разговаривали вполголоса. Он опустился на одно колено, быстро рвал самые лучшие цветы, беспокойно передвигаясь от одной группы к другой, и все время тихонько разговаривал. Мириам срывала цветы любовно, неспешно наклоняясь над каждым. Ей всегда казалось, что Пол все делает слишком быстро, будто не для удовольствия, а для изучения. Однако в его букетах было больше естественной прелести, чем в тех, что собирала она. Он любил цветы, но так, словно он им хозяин и имеет на них право. Она же относилась к ним с большим почтением – было в них что-то, чем сама она не обладала.

Цветы были необыкновенно свежие и нежные. Ему хотелось ими упиться. Срывая их, он съедал желтые трубочки. Клара все безутешно бродила по полю. Подойдя к ней, Пол сказал:

– Почему вам не нарвать цветов?

– Это не по мне. Они милее, когда растут.

– Но вам хотелось бы немного цветов?

– Они не хотят, чтоб их трогали.

– Не думаю.

– Не нужны мне трупы цветов, – сказала она.

– Это нелепая, искусственная точка зрения, – сказал он. – В воде они умирают ничуть не быстрее, чем на корню. И к тому же, в вазе они так славно выглядят, так весело. А трупом называют то, что выглядит как труп.

– Все равно, труп это или нет? – не соглашалась Клара.

– По мне, это не труп. Мертвый цветок вовсе не труп цветка.

Теперь Клара махнула на него рукой.

– А даже если и так… какое вы имеете право их срывать? – спросила она.

– Они мне нравятся, и я хочу взять их домой… здесь их сколько угодно.

– И этого достаточно?

– Да. А почему нет? Они наверняка будут чудесно пахнуть в вашей комнате в Ноттингеме.

– И я бы имела удовольствие смотреть, как они умирают.

– Но… ну и умрут, что такого.

На том он ее оставил и пошел, наклоняясь над переплетенными цветами, которые густо усеяли поле, точно бледные, светящиеся сгустки пены. Подошла Мириам. Клара стояла на коленях и вдыхала аромат первоцвета.

– По-моему, если относиться к ним почтительно, им не причиняешь никакого вреда. Важно, с каким чувством их рвешь.

– Да, – согласился Пол. – А впрочем, их берешь, потому что хочется, и все тут. – Он протянул свой букет.

Мириам молчала. Пол сорвал еще несколько цветков.

– Посмотрите вот на эти! – продолжал он. – Сильные, крепкие, как маленькие деревца и как толстоногие мальчишки.

Кларина шляпа лежала неподалеку на траве. Сама она все стояла на коленях и, нагнувшись, нюхала цветы. Пол увидел ее шею, и внезапная острая боль пронзила его, такая красота, и, однако, сейчас ничуть не горделива. Груди под блузкой слегка покачиваются. Изгиб спины сильный и так прекрасен; корсета она не носит. Вдруг, неожиданно для себя, он рассыпал по ее волосам, по шее горсть первоцвета, приговаривая:

Пепел к пеплу, и к праху прах,
Если Бог не примет, быть у черта в зубах.

Прохладные цветы упали Кларе на шею. Она почти жалобно вскинула на него испуганные серые глаза, не понимая, что это он делает. Цветы упали ей на лицо, и она закрыла глаза.

Стоя над нею, Пол вдруг смутился.

– Я думал, вам требуется заупокойная служба, – сказал он, чувствуя себя очень неловко.

Клара странно как-то засмеялась и поднялась, снимая с волос цветы. Взяла шляпу, надела и приколола булавкой. Один цветок, запутавшись, так и остался у нее в волосах. Пол увидел, но говорить ей не стал. Он подобрал цветы, которыми ее осыпал.

У опушки леса на поле выплеснулись колокольчики и стояли там, будто вода в половодье. Но они уже отцветали. Клара направилась к ним. Пол побрел следом. Колокольчики он любил.

– Поглядите, как они вышли из лесу! – сказал он.

И она обернулась в жарком порыве благодарности.

– Да, – с улыбкой сказала она.

Кровь так и забурлила в его жилах.

– Я подумал, вот в лесных чащах жили дикари, – какой ужас, должно быть, охватывал их, когда они оказывались лицом к лицу с широким простором.

– Вы думаете?

– Интересно, какому из древних племен было страшней, – тому, которое вырывалось из лесной тьмы на залитую светом ширь, или тому, которое из светлых просторов прокрадывалось в лесные дебри.

– Мне кажется, второму, – ответила Клара.

– Да, вы и впрямь чувствуете, как те, кто живет на просторе и с трудом заставляет себя пробиться во тьму, верно?

– Откуда мне знать, – недоверчиво ответила она.

На этом разговор оборвался.

Вечерело. Долина уже утопала в сумраке. Только напротив Крослейской фермы задержалось пятнышко света. Свет плыл по вершинам холмов. Медленно подошла Мириам, она уткнулась лицом в охапку цветов и шла по щиколотку в пенистой россыпи первоцвета. За нею смутными тенями проступали очертания деревьев.

– Пойдемте? – спросила она.

И все трое повернули назад. Шли молча. Спускаясь по тропе, они как раз напротив видели свет в доме, а на гребне горы, там, где сливался с небом поселок углекопов, – тонкий темный контур с неяркими огоньками.

– Славно погуляли, правда? – спросил Пол.