Syntheism - Creating God in the Internet Age

Если подобные нелепые рассуждения набирают силу, то, конечно, есть все основания для критики религии. Все, что происходит в этом роде, рано или поздно неизбежно приводит к более или менее жестокому подавлению инакомыслия, что, в свою очередь, ведет к повальному уничтожению знаний во имя Бога. Что, конечно же, неоспоримо подразумевает, что невежество в важных областях является необходимой предпосылкой, по крайней мере, для некоторых типов религии. Когда, например, христианские фундаменталисты пытаются запустить креационизм под нелепым ярлыком разумного замысла как альтернативу наравне с дарвиновской теорией эволюции - то есть как достаточно респектабельную альтернативу, чтобы она вошла в учебную программу американских школ, - это фактически является случаем интеллектуального саботажа худшего рода. Подлинные знания здесь противопоставляются причудливой чепухе. Тот, кто всерьез утверждает, что "разумный дизайн" - это адекватная "теория", заслуживающая обсуждения в тех же учебных залах, где изучается эволюционный процесс посредством естественного (и полового) отбора - который, согласно этим рассуждениям, тоже всего лишь "теория", - не знает, что на самом деле представляет собой теория, и отказывается понимать, что на самом деле говорит и объясняет теория эволюции.

Религия, которая, подобно многочисленным разновидностям авраамического монотеизма, во многом опирается на противоречивые сказочные материалы, может либо свести себя к самоуничтожению и объявить, что все старые догмы и убеждения, противоречащие общепринятому знанию, следует рассматривать как исторически обусловленные притчи, которые следует толковать аллегорически, а не буквально; либо пойти по пути полного отрицания и бороться с реальным знанием любыми доступными средствами, чтобы обеспечить себе выживание. Последний вариант становится значительно легче осуществить, если человек обладает не только религиозной, но и политической властью, что, конечно, имеет место во многих странах, где правит ислам, где религия и закон идут рука об руку. Но даже в демократических США, где свобода слова защищена Конституцией, многие христианские общины успешно выбирают путь отрицания и уничтожения знаний, чему, вероятно и парадоксально, способствует сетевая динамика, развившаяся в Интернете.

Если раньше можно было прийти к хотя бы разумному согласию относительно некоторых базовых фактов, а затем спорить о том, как их интерпретировать, то сегодня различные группы вполне могут придерживаться эксклюзивных наборов фактов, которые определяются и согласуются с их собственной неизменной верой. Причина в том, что большинство людей, если бы это зависело от них, предпочли бы, чтобы их принимали в свои ряды и доверительно общались с теми, с кем они согласны, нежели чтобы им противоречили и подвергали сомнению. И они вполне могут это сделать. Что способствует развитию эскалации социальной поляризации, как политической, так и в плане взглядов на жизнь, так это то, что в Интернете человек склонен выбирать те источники информации, которые говорят именно то, что он хочет услышать, и подтверждают его собственное мировоззрение. И это при том, что человек фактически изолируется от тех, кто имеет противоположное мнение, с кем он попросту не вступает в дискуссию и с кем полноценный разговор в принципе всегда невозможен, поскольку не совпадают даже основы и правила игры. Таким образом, Интернет не превратился в одну большую глобальную деревню, где каждый общается с каждым, отражая взаимопонимание и доверие, на что наивно надеялись многие пионеры цифровых технологий. Вместо этого ландшафт, возникающий в Сети, представляет собой слишком обширный архипелаг замкнутых сообществ без фиксированных связей между ними.

Зацикленность капитализма на эксплуатации сменяется одержимостью информационизма его противоположностью - имплозией , то есть максимизацией ценности информации за счет сознательного ограничения сообщества, а не наивной открытости внешнему миру (см. "Нетократы"). В рамках такого закрытого коллектива можно без обиняков заявить, что "разумный замысел" - это "теория", которая в целом превосходит теорию эволюции, или вообще что угодно, лишь бы это получило одобрение коллектива в его интерсубъективных симпатиях. В той мере, в какой протесты и возмущение внешнего мира просачиваются сквозь эти стены, они скорее укрепляют чувство общности, поскольку беспокойство извне можно легко списать на вражескую пропаганду. И чем более странные идеи провозглашает религиозная община или секта, тем более сильное сопротивление они вызывают у враждебного внешнего мира и тем больше укрепляют чувство внутренней общности и производство социальной идентичности.