Сыны Перуна

За ним все остальные проделали то же самое. Все четверо после пробежки уже достаточно разогрелись, и теперь проверяли оружие да согревали рукоятки мечей руками. Ковря и Толмач подпрыгивали и переминались с ноги на ногу, чтобы согреться. Горик подошел к Неверу и взял из его рук двухметровую рогатину. Варяг снял с наконечника кожаный чехол и принялся рассматривать это грозное оружие[24]. Древко, иначе ратовище, толщиной в половину мужской ладони, было изготовлено из ствола рябины, пропитанное горячей смолой, оно было упругим и довольно прочным. Древко было обмотано кожей, чтобы стекающая по нему кровь не давала оружию скользить в руках охотника.

— Шлифонуть бы наконечник неплохо, да и вток на пятке болтается. Не подвела бы, а то шутка ли, мишка, видать, крупный, — сказал Горик, обращаясь к Ковре, который в это время вместе с Чеславом приминал снег вокруг берлоги.

Тот только молча пожал плечами.

— Ну да ладно. Для руса меч — главное оружие. А уж его-то я сам точу и шлифую, никогда не подводил.

Радмир с Невером в это время повалили две тонкие березки и срубали топориками с них сучки. Кольями предстояло будить спящего в своем логове мишку. Толмач наблюдал за своими спутниками, удерживая собак, которых передал ему Ковря.

— Что, друже, страшновато? — спросил с улыбкой Чеслав притаптывающего снег вблизи от входа в жилище зверя и с опаской поглядывающего внутрь Коврю.

— Скольких уже на копье брал, скольких топором да ножом валил, а пока он там, внутри, все равно как-то боязно, вдруг выпрыгнет, пока мы тут топчемся, — сказал старый охотник, поправляя рукой торчащий из-за пояса топор. — А как закружится вся эта карусель потом, страх через пятки в землю уходит — и будто не было его.

Чеслав в ответ только улыбнулся, одобрительно закивав головой.

Мохнатый хозяин леса облюбовал себе берлогу в яме, под корнями вырванной бурей огромной старой сосны. Сейчас, когда снег завалил все вокруг так, что тонкие деревца под его тяжестью согнулись над землей, словно коромысла, вход в берлогу был по величине не больше среднего размера тыквы. Через этот вход до охотников доносилось ровное дыхание зверя.

— Ну, поехали! — крикнул Горик, и по его команде Невер вместе с Толмачом вогнали в отверстие логова две длинные березовые жердины.

Несколько тревожных мгновений оба окладчика[25] энергично орудовали своими кольями. Огромная снежная шапка обрушилась на одного из охотников, стоявших в удалении от остальных. Зверь зашевелился, и оба нарушителя его покоя, побросав палки, бросились в разные стороны по притоптанному снегу, на ходу вырывая из-за поясов топоры. Медведь выскочил из берлоги довольно быстро, несмотря на частенько приписываемую людьми его роду неуклюжесть.

— Ату его, Бушуй, ату! — спустив на зверя собак, крикнул опытный Ковря.

Медведь, проигнорировав бросившихся к нему собак, осознавая, кто тут самый главный его враг, ринулся на стоявшего напротив него с рогатиной Чеслава. Зверь шел на четырех лапах, и когда до охотника оставалось чуть больше трех шагов, начал подниматься на дыбы. Именно в этот момент молодой гридень коротким точным ударом, без замаха, ударил рогатиной, целя в грудь хищника. Но в это мгновение зверь махнул лапой и, задев рогатину, отклонил удар. Наконечник копья вонзился в плечо медведя, разорвав ему шкуру и мышцы. Зверь заревел и снова ударил лапой по рогатине. Тяжелое копье отскочило в сторону, а Чеслав, потеряв равновесие, отлетел в сторону и упал. Зверь бросился к нему, ударил лапой. Железные звенья кольчуги спасли парня от страшных когтей, но рука, по которой, как назло, пришелся медвежий удар, снова выстрелила нестерпимой болью. Оба пса, мертвой хваткой вцепившиеся в зверя, изо всех сил рвали его мохнатую тушу. Чеслав лежал как раз между хищником и пытавшимся ему помочь Гориком.

Невер и Радмир одновременно бросились к зверю. Невер оказался ближе. Он взмахнул топором и обрушил его на затылок бурого врага. Удар пришелся в плечо. Медведь заревел и, сбив Невера с ног, начал рвать его своими огромными клыками. Радмир опоздал лишь на несколько секунд. Отважный юноша подскочил к зверю и вогнал ему под лопатку подаренный Гориком меч. Сталь разрезала сердце, и через миг с мохнатым хозяином было покончено.

13

Бушуй и Найда, две огромные лайки, радостно прыгали и резвились вокруг туши, периодически слизывая со снега стекавшую на него кровь. Огромная серо-бурая масса, бывшая когда-то ужасным свирепым зверем, сейчас лежала на снегу, не представляя больше никакой опасности. Но могучий хозяин леса сделал свое дело, будучи еще живым.

Невер лежал на наскоро срезанном и сваленном в кучу сосновом лапнике, прикрытый пропитавшимся кровью тулупом и громко стонал от боли. Страшные клыки зверя разорвали мышцы на груди, раздробив ключицу и поломав несколько ребер. Удар медвежьей лапы страшен, от него ломается хребет лося или другого крупного зверя, но самую большую опасность представляют именно медвежьи клыки, способные в считанные мгновения перемолоть кости жертвы в мелкие осколки.