Сыны Тьмы

– Не забивай голову такими заботами, Шишупал, – сказал он, протягивая своему спутнику мех с водой. – Вода успокаивает расшатанные нервы, друг. Волки воют только тогда, когда луна высоко. Днем правят лисы.

– Я не знаю, из какого ты леса, – сказал Шишупал, делая большой глоток из фляжки и лишь потом возвращая ее. – Но волки нападают, когда они голодны. Итак, куда ты меня ведешь?

– Туда, где можно снять комнату и принять новый облик. Это была чистая удача, что госпожа Сатьябхама не присутствовала лично во время нашего допроса. Эклаввья думает, что он произвел неизгладимое впечатление, когда встречался с ней в последний раз, и она бы точно узнала Эклаввью.

Так что они провели весь день под одеялом в комнате паршивой гостиницы. Оставшись в постели наедине со своими мыслями, Шишупал удивился апатии, которую император проявил по отношению к сомнительным методам, используемым для проникновения в город. Эклаввья мог раз тридцать проникнуть в Матхуру и убить Кришну во сне, используя козью тропу, к которой их привела Анаяса. Честь – это чума, которая маскируется лучше всего.

Анаяса удивила его богатством секретов, которые она хранила. И еще больше она удивила его тем, как легко рассталась со своим богатством. И даже не за деньги. А от страха. Страха перед Эклаввьей. Но какими бы ни были ее мотивы, она доказала, что она полезна. Они узнали много печальных вестей. Одной из которых была та, что Кришна встал на сторону Юдхиштира в споре о наследстве в Хастине. Если Юдхиштир станет царем Хастины до окончания перемирия, то это может стать настоящей занозой в боку императора. Заодно они узнали, как Анаясу посылали осмотреть сожженные руины особняка кауравов в Варнаврате. Несмотря на то что Шакуни, который, как известно, был на стороне Дурьодханы, сообщил, что сыновья Кунти избежали огня, он предпочел ничего об этом не говорить. Оказалось, что Союз Хастины был втянут в собственную войну, войну без кровопролития.

Но последним достижением Анаясы было то, что она заполучила информацию о том, что Сенат налагает вачаны на своих граждан, чтобы обязать их хранить тайну. Вот почему Шишупал не слышал ни слова о таинственных путешествиях, которые матхурцы совершали целыми стадами. От подсчета того огромного количества денег, которое потребовалось бы для проведения такого массового создания вачанов, у Шишупала разболелась голова. К сожалению, Анаяса не смогла сказать им, куда направлялись все эти люди. Искал ли Кришна новых союзников? Или он собирал секретное оружие, для которого ему нужны были определенные предметы? Что бы это ни было, Шишупал знал, что должен раскрыть тайну до окончания перемирия.

– Мы же не собираемся встречаться с Гаджраджем, не так ли? – поинтересовался Шишупал, когда они на второй день вышли из гостиницы. – Разве ты не слышал Анаясу? Он занимается контрабандой в окрестностях Матхуры с бандой головорезов из города. Он потерял обоих своих сыновей из-за Джарасандха. Зачем ему нам помогать? Думаю, мы должны нацелиться на его закадычного друга.

– Боль – отличный мотиватор, друг. Замечает ли Шишупал, чем отличается этот город?

– А? – Шишупал нахмурился, оглядываясь вокруг. Никакого движения. Ровные улицы. Не слишком много людей на дороге. Раньше он постоянно слышал, что Матхура задыхается от количества людей. Но сейчас ничего подобного не было видно. – Должно быть, какой-то праздничный день. Держу пари, что в Третьем округе гораздо больше народу. Но почему?

Они как раз шли через дорогу, направляясь к расположенной на улице Благородных таверне, на двери которой был выгравирован красным знак Отступление Ахальи. Эклаввья что-то напевал себе под нос, не обращая никакого внимания на вопрос Шишупала.

На путешественников уставились двое хмурых охранников.

– Доброго вам дня, друзья мои. Мы здесь, чтобы поговорить с Гаджраджем, – ласково и нараспев произнес Эклаввья.

– Если у вас есть оружие, оставьте его здесь, – ровным монотонным голосом сказал один из охранников. – Если мы что-нибудь найдем при проверке, мы засунем это вам в задницу.

– Машру, смотри, это же просто мальчишка! – Второй охранник взъерошил развевающиеся волосы Эклаввьи, но внезапно поморщился. Когда он убрал пальцы, Шишупал увидел, что они были измазаны чем-то желтым и липким. – Что за…

– Голубиные яйца, – весело сказала Эклаввья. – Согретые в волосах для привлечения удачи.

– Лесной урод! – пробормотал выпачкавшийся страж, поспешно вытирая руку о свою накидку.

– Так тебе и надо за то, что ты дотронулся до его волос, – сказал тот, кого звали Машру. – Что вы хотите сказать господину Гаджраджу? – спросил он посетителей.

– Улоф начал бы со слов: «Как у тебя дела, Гаджрадж?»

– Ты думаешь, это смешно? – Охранник положил руку на кинжал, висящий на поясе.

– Мы здесь заработали деньги на торговле, – вмешался Шишупал. – Мы хотели бы их здесь потратить.