Т.Н.

Ведь Банан давно уже понял, что люди понимают друг друга более точно эмоционально, чем интеллектуально, как и любое животное. Разумное животное, разумеется! Да и интеллектуально ты скорее внушаешь им свой смысл в прямом общении, чем ждёшь от них понимания. Ведь, на первый взгляд, человек неспособен думать. И ты скорее пробиваешь своим тяжелым взглядом его первый взгляд на твою позицию, чем выносишь её как предмет на обсуждение. Так как обсуждение – это область рассудка, а потому и заставляет долго взвешивать все за и против. А это слишком долго. И менее эффективно! А потому и нет особой разницы на каком языке ты будешь с ними разговаривать. Охотно общаясь с иностранцами на непонятном для них полу русском чтобы они напрягали своё внимание, уходя от своей точки зрения на вещи. И стереотипов поведения, мешающих им скидывать цену. Лишь изредка включая в свою речь английские слова для того, чтобы те более точно понимали его контекст. Более эмоционально, чем интеллектуально внушая им то, чего он от них и добивался. Небрежно входя в беседу и разваливаясь на роскошном бежевом диване их подсознания, вальяжно закинув ноги на подлокотник предпонимания. И подгоняя их сознание его обслуживать.

И Банан упрямо давил на своё, общаясь напрямую с его подсознанием, а не с ним самим. И его меркантильными интересами. Пока он не начал там себе на уме рассуждать, вспоминая ещё и о себе. Забывая о том, что клиент всегда прав! И ты здесь – исключительно в его интересах. А потому, давай, решим тут по-быстренькому, как получится, и погнали дальше. Каждый – по своим делам.

– Файв хандрит! Гуд прайс, – озвучил он свою цену.

Тем более, что даже Банан понимал, что порт маленький. И приходы иностранных судов в такие порта – большая редкость. Да и приход сюда их судна не более, чем оказия. Возникшая из-за того, что компания, экспортировавшая кругляк туда, а машины – обратно, неожиданно сменила порт выгрузки леса. Так что если дилер не отдаст ему эту спортивку прямо сейчас, то будет ждать ещё не менее полу года. И за это время она ещё просядет в цене. И то не факт, что и тогда её купят. Ведь спортивка – тема на любителя. И не каждый захочет торчать на авторынке, ожидая этого любителя. Гораздо проще купить обычную «балалайку», как они меж собой называли седаны, и быстренько её продать. Первому встречному, втерев ему по ушам про бешеную популярность данного экземпляра. Ведь в торговле главное – это товарооборот, а не завышенная самооценка продавца. И как следствие – цена на товар, как его учил ещё Гоголь в своём «Тарас Бульба». Поэтому Банан – шанс её хозяина от неё избавиться. А не сдать на металлолом. Заплатив двести долларов за утилизацию.

– Май бизнес ноу саундсистэм, – повторял Банан. – Май бизнес – ка, – тыкал он пальцем в кузов. – Саундсистемз – май литэл перезент, – уничижительно усмехнулся Банан над «шарманкой». – Май прайс – файв хандрид, – твердо сказал он. – Доллар, – многозначительно поднял он палец к небу. – Амэрикан доллар!

Ведь жест есть компонент речи, а не языка. Который также есть лишь компонент речи, как один из способов её выражения. Когда ты используешь и язык тоже, как бы между делом, для того, чтобы наконец-то донести до другого тот смысл, который ты вкладываешь в вещи, через высказывание. Постоянно оглушая собеседника по голове своими смыслами. Изначально ему чуждыми. Ведь обыватель неспособен думать, обрекая себя на борьбу интересов. Где тот, у кого больше внутренних сил, тот и победитель!

В итоге дилер поломался минут пять и, оглянувшись, увидел что никого из покупателей на стоянке уже нет. Наконец-то прояснив для себя его смысл: неизбежной утилизации. Заставив и его рассматривать этот кусок потенциального металлолома как утиль. А не как хит сезона.

Кроме той самой симпатичной дамочки, упрямо засевшей в чёрном универсале чтобы подождать, пока все уйдут, и спокойно сбить цену до восьмиста. В отличии от Банана, милостиво позволив дилеру пойти ей на уступки без свидетелей. И ни перед кем не опозориться. Так сказать, в интимной обстановке. Разоткровенничавшись перед ней в универсале своей более широкой и светлой душой. И войдя в её нелегкое положение. На двуспальную кровать в гостинице. Если он окажется жаден до неприличия. И равнодушен к приличным манерам. Раскатав губу на компенсацию сделанной ей скидки. На которую она тут же и наступит! После того, как заключит сделку. Острым каблучком презрительной улыбки. Как она уже не раз это проделывала, умело манипулируя мужчинами и тут и в Рубиновом Городе, ослепляя их блестящей наживкой своей искренней улыбки. Которые были ей за это только благодарны. И даже начинали её невольно любить, пытаясь взять «на память» о своём поражении (её красотой) номер телефона. Или отметить в ресторане покупку у неё машины! А на утро, некоторые, даже немного ей завидовать.

О чём она, по секрету, поделилась вчера вечером с Лёшей.