Та, которую я...

— Все знают, что я люблю играть не по правилам. Но то, что я задумала — вопиюще возмутительно и абсолютно неожиданно. Никому и в голову такое не могло бы прийти, а мне вот пришло. То, что нам предстоит совершить, всколыхнет всю империю. Все знатные семейства взбеленятся. Но если нам удастся, то уже будет неважна реакция общества. А если нет, то, боюсь, вся Селеноградия может объединиться против меня. Утром я скажу, что тебе необходимо раздобыть. А сейчас ступай, выспись хорошенько перед дальней дорогой.

В этот момент, сам не знаю почему, я проникся к этой ужасающей бестии неким подобием теплых чувств, напрочь позабыв о том, что она со мною вытворяла совсем недавно. Наверное, потому, что наконец-то обозначился путь к моей свободе.

А еще меня так и подмывало сказать: «Да я прекрасно знаю, о чем речь. Но кулон, если и получится его отыскать, я отдам другой знатной особе…»

Глава 43

Поутру Виолетта, словно верная супружница, провожала меня, следуя молча по пятам из комнаты в комнату. Наверное, всё еще на что-то надеясь, или просто ей ни разу в жизни не случалось бывать в такой роли, и она, воспользовавшись ситуацией, примерила на себя этот «наряд». Возможно, она хотела бы для полноты ощущений еще устроить сцену с причитаниями и мольбами о моем возвращении, но, надо отдать должное ее сдержанности, переигрывать не стала.

Я сухо распрощался с девицей и поспешил к господскому дому.

На удивление, Агата поднялась из кровати довольно рано. Лишь только я появился на пороге, меня тотчас проводили к госпоже.

Графиня сидела в кресле у камина в гостевом зале. Нарядная и величественная. Видимо, из-за важности момента она изменила своей софе.

— Дело не терпит отлагательств, потому и обойдемся без формальных ритуалов, — произнесла она торжественно. — Нарекаю тебя моим тайным безупречным рыцарем и дарую тебе перстень. Клянись мне в верности во веки веков!

Чёрт! Я ведь клятвы еще никогда не нарушал! Честно говоря, я их и не давал никому.

Только проклинал.

Да и то, чтобы уж совсем серьезно, лишь одного человека — Алиску. Позже, наверное, еще кого-то клял, но эффективно вышло только применительно к моей подружке детства.

Да и рыцарем я мнил себя в единственном варианте — на службе у Аделаиды. Я уже выбрал себе здешнюю даму сердца.

— Во веки веков! — вторил я стальным голосом.

— А слово «клянусь»? — напомнила мне, нахмурившись, знатная дама.

— Клянусь, — выдавил я из себя и тут же продолжил мысленно: «Клянусь, что добровольно не отдам тебе кулон Селены».

Я посчитал, что так данная мной клятва утратит свое сакральное значение. Размажется, да и вообще превратится в пустые слова.

— Мне теперь положено с мечом повсюду таскаться, раз я отныне рыцарь? — поморщился, чтобы скрыть издевку, но еще больше для того, чтобы унять внезапно пробудившееся чувство собственного величия.

Ну, по крайней мере тщеславного самомнения. Все-таки только что был никем, а тут — бац — и сразу превратился в официального не пойми кого, но, наверное, очень важного и должен этим гордиться.

— Зачем? Ты ведь тайный рыцарь! — усмехнулась графиня и протянула мне перстень — довольно массивный, с каким-то блестящим крупным камнем. — Не бойся, это ненастоящая фамильная реликвия, но небольшой магический заряд в нем есть. Можешь, пару раз использовать его точно так же, как служебное кольцо. Если не врал, то подобный опыт у тебя имеется. Так что разберешься. Рисковать я не стану, повесомее запас не дам, вдруг магическая ноша окажется непосильной и тебя разорвет на части. Благородной крови, судя по всему, в тебе ведь ни капли. Потребуется тебе магия или нет — неважно. Перстень в первую очередь необходим для того, чтобы создать видимость будто бы ты новоиспеченный аристократ из моего рода. Верховные жрицы могут это проверить, и твою принадлежность к роду Заарр они установят без всяких сомнений. Знаешь ведь, что войти в главный храм имеют право лишь вельможи? Кроме того, и, кстати, самое главное — с помощью этого перстня я тебя хоть из-под земли достану. И если ты решишь сбежать или хуже того — предать меня, тогда не поздоровится ни тебе, ни твоему закадычному дружку Пахому. Не забывай ни на секунду, что тебе надо пуще всего бояться моего гнева, а не гнева верховных жриц и даже Селены. Что я могу с тобой сделать, ты себе уже представляешь. И помни, благородная цель — это когда ты служишь кому-то, а если преследуешь личные цели, то это совсем неблагородно. Как справишься с заданием — просто потри перстень и я получу сигнал.

— Разве ваша фамильная магия подчинится мне без одобрения Родового Очага? — уточнил я с сомнением.

— Вот и проверишь, — хмыкнула она.

Я неохотно водрузил «подарочек» на палец — деваться некуда. Он тотчас хищно вцепился в мою фалангу. Да уж, перстень — мне не подмога, а в буквальном смысле — маячок. Чипировала меня Агата. Хрен соскочишь с ее крючка.