Табак и звезды

В конце 2026 года правительство перешло к усилению власти. “Российская газета” начала втайне расширять свое влияние, не только присоединяя новые филиалы, но и обзаведясь личной командой психологов и социальных инженеров. Они делали все так гладко, что ни у кого не оставалось сомнений – скоро каждый в Общей России начнет так преданно любить свою страну, что будет готов за нее не только умереть, но и убить. “Российская газета” теперь не была и газетой вовсе, она стала отдельным органом – гигантским, нужно сказать. Орган этот исполнял роль социального регулирования, общественного контроля.

Поначалу Вадим сопротивлялся таким переменам. Но количество бонусов, включающее солидную оплату труда, премии и отпускные, сделало свое дело. Последний бонус появился еще через четыре года – все, и Вадим тоже, прошли чипизацию. Он знал о последствиях этой процедуры, знал о слежке и управлении через чипы, но кое-какое преимущество он получил. Около сотни человек в Общей России стали обладать иммунитетом – президенту, его приближенным, Госсовету и семи сотрудникам “Российской газеты” снизили требования к гормональному фону, передвижению по территории страны, мыслям и словам. В общем, Вадим оказался в числе избранных, чьи чипы следили за своими владельцами немного меньше, чем за остальными.

12 февраля Вадим отправился в бедные кварталы Города, чтобы там, где, по слухам, делают запрещенные операции, ему извлекли чип. За день до этого приходила Первая Полиция: проверила работу “Газеты”, сверила показания чипов всех главных сотрудников, внесла правки в материалы для публикаций. Вадим прикинул, что если они пришли в понедельник, то во вторник уже вряд ли придут.

Во вторник же он стоял у порога подвального помещения в пригороде. Помещения, на которое ему указал один из десятков встреченных прохожих – стоял у порога и звонил в прикрепленный тут же звонок. Спустя десять долгих секунд замызганная дверь отворилась и в проем просунулся человек с большим красным носом картошкой.

Вадим просто подходил к людям в районе, где, по слухам, удаляли чипы, и показывал на запястье. Никто этого шифра не понял – кроме одного прохожего, примерно указавшего расположение заветного центра подпольной хирургии.

– Чего? – мужик уставился на Вадима, пока тот подбирал слова.

В голову ничего путного не приходило. Телефон в кармане вибрировал, снова о чем-то уведомляя. В конце концов, мужик вздохнул и постучал по запястью, доверительно поднимая брови. Вадим кивнул, мужик силой затащил Вадима и тут же захлопнул дверь. В помещении тут и там висели протезы – какие-то принадлежали раньше людям, какие-то были свежие, только с завода. Вадим загляделся на большую коллекцию: протезы от трех до девяти пальцев для ускорения набора текста, протезы с тремя большими пальцами для грузчиков, всяческие приспособления для кистей и предплечий, которыми пользуются люди тех профессий, где еще оставалось место человеку.

– Красивые, да? – мужик улыбнулся. – Но я сразу понял, что ты не за ними.

Трансгуманизм проникал во все сферы жизни. Нейропротезирование стало использоваться повсеместно, зачастую без нужных со стороны государства разрешений. В таких вот подвалах люди улучшали навыки одной операцией – внедрение андроидов было все еще дорогим удовольствием, а человека с восемью пальцами с большей вероятностью возьмут на работу.

– Чип удалить, да? Вас теперь таких много… Для тебя, мой дорогой друг, стоить будет семьсот пятьдесят долларов, – мужик бегал глазами в поиске реакции. – Любитель крипты? Ага… Тогда можем посчитать в биткоинах или эфириуме.

– Я заплачу долларами.

– Ага… Операция опасная, – мужик начал привычную для него лекцию, собрав все морщины на лбу, – для начала мы глушим все способы разночастотной идентификации. Сразу после этого начнется обратный отсчет… Полиция заинтересуется пропажей вашего маячка.

– Моей пропажей… – перебил Вадим. – Ей они заинтересуются не сразу.

– Это еще почему? – мужик вскинул брови, но тут же осекся. – Хотя дело твое… Мы все равно избавимся от чипа не здесь. Иначе твоей последней локацией будет наш миленький подвальчик, – мужик обвел руками помещение, явно радуясь его убранству.

Две старых лампы бросали причудливые тени на экспонаты этой трансгуманистической выставки. Висящие по всей стене протезы, всех форм и размеров, конечно, поражали, но Вадим уже нагляделся вдоволь.

– И вы мне доверяете?

– Мы проверили тебя еще до того, как ты зашел, – послышался женский голос из темной глубины подвала.

Угол помещения, до которого не доходило скудное освещение, источал синеватое свечение – кто-то там сидел за компьютером.

– Это моя ассистентка. Не заглядывай, все равно ее не увидишь… Да, мы пробили тебя по всем базам… которые у нас есть, разумеется. Знали вы бы все, какой гигантский след оставляете в жизни… и какой инфой раскидываются ваши чипы каждую секунду. Простой сканер около звонка и…