Табак и звезды

Телефон постоянно вибрировал – остановить поток уведомлений не было возможности. Вадим думал о том, что скоро все это закончится – скоро он сможет выкинуть ненавистный телефон и навсегда забудет о ежедневной промывке мозгов.

Но поток мыслей Вадима прервало одно сообщение, как молния разорвавшее привычную действительность:

– …сообщение! Сегодня, пятого июня в восемь часов утра по московскому времени враг пересек границу Общей России в районе города Новоузенска Саратовской области! Наши пограничные войска сумели отразить первое нападение, однако…

Весь мир как будто замер. Группа парней в четырех слоях одежды, которые куда-то спешили, остановились, прислушиваясь к оповещению. Люди как по команде вытаскивали из ушей едва заметные наушники и утыкались взглядом в одну точку, концентрируясь на том, что говорил диктор. В паузах между его фразами слышно было только очень тихое гудение квадрокоптеров в небе или проносящийся за секунду автомобиль.

Госсовет следит за всеми внешними новостями. Тогда почему сейчас мы слышим это? Если и правда началась война, зачем они объявляют это? Зачем лишний раз беспокоить население? Вадим побежал к стоянке каршеринга, взял машину и отправился домой. Он арендовывал одну из комнат большой квартиры, в которой помимо него жили еще несколько семей. Но сейчас никого не было дома.

Вадим запер дверь комнаты, поднял две виртуальные сети, между ними запустил одну реальную и отправился в путешествие на просторы интернета. Быть уверенным, гуляя в интернете, можно было только в том случае, если операционной системой являлся Линукс, выпущенный до 2025 года. Все официальные сборки операционок проходили необходимую проверку – а это всегда означало, что в них стоят следящие за пользователями протоколы. Первая Полиция не оставляла население без своей опеки ни на секунду.

Вадим установил Линукс в апреле, но все еще не до конца в нем разбирался. Это был один из уцелевших дистрибутивов, установщик, который передавался из рук в руки. Вадим сам конфигурировал интернет-интерфейс, находил нужные репозитории, сам настраивал шлюзы для тайного подключения и понемногу менялся пакетами с другими такими же нарушителями сетевого пространства. Вадим делал все по инструкциям, которыми его снабжал Марк – информация такого рода уже давно исчезла из сети, поэтому передавалась от человека к человеку в старых тетрадях. Только на это сейчас и годились тетради – символ школьника, символ знаний – на сохранение старых, никому не нужных, и местами запрещенных знаний. А школьники уже давно нигде не писали – только нажимали своими пальчиками на экраны планшетов и клавиатур.

В секретном чате Катя пообещала разузнать о внезапном нападении. До тех пор нужно было придерживаться плана первого этапа и ни в коем случае никуда не сворачивать. Вадим закрыл секретное интернет-подключение, отключил виртуальную операционную систему, загрузил государственную операционку, отпер дверь, зачерпнул себе немного льда из морозилки в коридоре, подошел к шкафу, где оставалось немного виски на дне бутылки, и вылил все, что есть. Четверг подходил к концу.

* * *

Человек Мира не показывает эмоций не потому, что не хочет их показывать,

а потому,

что не чувствует их.

Человек Мира ничего никому не должен,

потому что должен всем.

Человек Мира не расстраивается из-за потери,

ибо каждая его потеря – это находка.

Человек Мира не придумывает отговорки, потому что делает все правильно.

Человек Мира не считает себя духовнее других,

потому что он не такой уж и духовный.

– Все идет так, как надо, – говорит Человек Мира. – Все идет по плану.

Мы все идем по ковру, который нам подстилают.

– Где бы ты ни находился, – говорит Человек Мира, –

Что бы ты ни делал,

ты можешь оставаться самим собой.

То,

что происходит вокруг,

тебя не заботит.

Почему?

Потому что все, что всегда остается с тобой –

твоя душа.

Ты можешь сидеть в тюрьме, но душевно быть на свободе.

Красота находится в глазах

смотрящего.

Когда Человек Мира проходит мимо красотки, чей тени он не достоин,

у него не возникает бесконечно-надломленного чувства.