Таблетка от старости

– Ну, куда? – спросил он, когда они вышли на улицу. – В Макдональдс за вредной американской едой? Биг Маки, пончики и картофель фри?

Шура встала, как вкопанная. Больше всего на свете бывшая толстуха Шура Животова мечтала поесть этой вот гадости.

– Федька! Откуда ты все знаешь? Я просто мечтаю о пакете с жареной картошкой и кетчупом!

– Вообще-то я пошутил. Ну кто девушку на первом свидании водит в Макдональдс? В Макдональдс можно заскочить уже, когда за плечами несколько лет теплых интимных отношений.

– Федь! А у нас и вправду свидание?

– А что, нет? Я думал, ты меня на свидание зовешь. Ты же меня звала, забыла?

– Хорошо. Свидание. Только у нас с тобой за плечами несколько лет, правда, не интимных, но вполне себе теплых человеческих отношений. Поехали в Макдональдс, а?

– Ты под теплыми человеческими отношениями чего понимаешь? Это когда ты мне по башке портфелем заехала?

– Правильно заехала. В этом-то и дело. В теплых человеческих отношениях так бывает.

– Убедила, но не совсем. Значит, сделаем так. Берем такси, едем в Макдональдс, там набираем еды и едем ко мне.

– К тебе?

– А ты как думала? После стольких лет теплых человеческих отношений и Макдональдса ехать ко мне очень даже логично.

– Ну-у-у…. – Шура не знала, что и сказать. С одной стороны, конечно, очень хотелось поглядеть, как Федька живет, а с другой стороны вполне даже понятно, чем это может закончиться. И прилично ли так поступать девушке на первом свидании? Даже после стольких лет теплых человеческих отношений. Правда, существовал еще один весомый аргумент за то, чтобы ехать к Федьке: пару дней назад Шура сделала педикюр и эпиляцию. Ведь, как чувствовала!

Пока Шура раздумывала и крутила в голове все за и против, Федька махнул рукой и поймал такси. Он усадил Шуру на заднее сиденье, сам уселся рядом и назвал водителю адрес. Шура снова оказалась рядом с его коленкой, а тут еще он взял и обнял ее так, что все мысли из головы Шуры Животовой вылетели и утекли в пространство.

Федька жил примерно в такой же квартире, как у Шуры. Только спальня не была выделена в отдельную комнату, отчего квартира казалась огромной. Квартиру Федька купил себе сам, чем очень гордился. Из мебели в квартире была скромная встроенная кухня, широкая кровать и огромный телевизор. Правда, в углу имелся еще и небольшой камин, а из панорамных окон открывался вид на парк. Штор на окнах у Федьки не было. Наверное, оттого, что напротив не было никаких других домов.

Шура выглянула в окно и замерла, внизу недвижно стояли высоченные сосны. Федька подошел и взял Шуру за руки.

– Шурик, можно задать тебе нескромный вопрос, – спросил он, разворачивая Шурины руки ладонями вверх.

Шура насторожилась. Нескромные вопросы в холостяцкой квартире чреваты разными последствиями.

– Чего? – как можно беспечней поинтересовалась она.

– Отчего у тебя ладони коричневые? Это у всех косметологов так?

– Коричневые? – Удивилась Шура и посмотрела на свои руки. Ладони, действительно, были ровного коричнево-золотистого цвета.

– Я вот слышал у чернокожих ладони белые, – рассудительно заметил Федька. – Но вот, чтобы у белых были коричневые ладони, а ну-ка покажи язык.

Шура хлопнула себя по лбу.

– Автозагар, – вспомнила она и помчалась в ванную комнату.

– Ты хочешь сказать, что мазала лицо чем-то настолько коричневым? – Федька показался в дверях ванной с хитрой рожей.

– Мазала, – призналась Шура. – Тебе понравиться хотела.

– Может, смоешь тоже, а то, как я тебя целовать буду. У меня же весь рот и борода коричневыми станут.

– Не торопись, у нас с тобой всего только первое свидание, вон и не поели даже, а ты уже целоваться собрался! – Шура решительно направилась мимо Федьки к столу, где они выгрузили привезенную из Макдональдса еду. Ей было неловко.

– Можно и поесть сначала. – Федька не стал спорить и принялся накрывать на стол.

Ели они молча. Было вкусно и страшно от последствий, к которым может привести такое вот безудержное употребление вредной для фигуры американской еды. Шура съела аж целых три пакета с картошкой.

– Вот и все, – довольно отметила она, похлопав себя по животу. – Больше я в Макдональдс ни ногой. Хорошего помаленьку.

– В следующий раз пойдем в «Пицца-хат»! Закажем с собой парочку-тройку разных пицц, – мечтательно заявил Федька.

– Ну, уж нет! Ты хочешь, чтобы я опять стала «жиртрестом»?

– Не знаю. Не разобрал пока. – Федька решительно подхватил Шуру со стула и потащил в кровать. – Ты мне даже с коричневым лицом нравишься.

Только в двенадцать часов ночи Шура сообразила, что кот Федор дома один и, наверняка ругается, на чем свет стоит. Она выбралась из-под одеяла и побрела в ванную.

– Куда? – строго спросил Федька.

– Домой. – Шура тяжело вздохнула. Ей совершенно не хотелось уходить сейчас от Федьки. – У меня там Федор один сидит, а я пообещала, что одного его оставлять не буду.

– Кому пообещала?

– Ему, конечно, кому ж еще?

– Японский городовой, – выругался Федька и тоже выбрался из кровати. – Я тебя отвезу.

– На драндулете? Я очень хочу прокатиться на драндулете.

– Нет, на драндулете ты замерзнешь. Мы на нем в другой раз прокатимся.