Таблетки от пуль (сборник)

Всё как будто было в порядке, но сказать, почему он так решил, Хоак Гвин бы не смог. И как должно быть – тоже не знал. И что означают все эти слои, полоски, крапинки, ядра и их цвета. Ему просто показалось, что всё сделано правильно, и, опершись о лопату, он вылез из Ямы привычным движением, доведённым до автоматизма за многие-многие дни, проведенные здесь. Подошёл сосед, Поап Таш.

– Много вырыл? – поинтересовался он. Обычный, стандартный вопрос, вроде «Как поживаете?» или же «Не правда ли, хорошая погода сегодня?»

– Как обычно, – пожал плечами Хоак Гвин и опёрся о лопату всеми четырьмя руками.

– У Вето Гна чужого поймали, – сообщил сосед. Хоак Гвин вздрогнул:

– Копал?

– Нет, засыпал.

И обоих синхронно передёрнуло от той мысли, что существуют на свете сумасшедшие, которые не могут найти себе места, чтобы копать, а ходят неприкаянно по земле и засыпают чужие Ямы.

– А зачем, зачем он это делал? – переспросил Хоак Гвин, понимая, что вопрос останется без ответа.

Поап Таш пожал плечами.

– Вето Гна спрашивал его, но тот молчит. Даже когда его кусают. Странный он какой-то. Не наш: никто его никогда не видел.

– Да, такое мог сделать только чужой.

– Понятно было бы, если бы он стал копать, – продолжал Поап Таш.

– Понятно, – кивнул Хоак Гвин, – значит, у него нет своей Ямы.

– Но засыпать, – продолжал Поап Таш, – это совсем непонятно. Вето Гна уже поразил его, – сообщил он, чуть помедлив, – он лежит теперь у него на заднем дворе. Ты можешь посмотреть, если захочешь.

Хоак Гвин кивнул. Конечно, он обязательно сходит. Не сегодня, конечно, и не завтра – попозже. Но обязательно сходит. Чужой – это интересно.

– Это у Вето Гна второй такой? – спросил Хоак Гвин.

– Третий.

– Не везёт Вето Гна. Они заполонят ему весь задний двор. Что он будет делать?

– Построит новый. У него лучшая Яма.

Оба опять замолчали. Хоак Гвин вспомнил, как – в прошлом году, кажется? – или уже несколько лет прошло с тех пор? – утром сам обнаружил в своей Яме чужого. Но тот копал. И лопата у него была какая-то необычная – с почти прямой ручкой, очень твёрдой на ощупь. Но остальное было понятно – он копал, хотел сделать Яму своей. Но не успел. Хоак Гвин тогда тоже поразил его и оттащил на задний двор. Он так и стоит там с тех пор – холодный, высохший – наверное, уже пустой внутри. Но других больше не приходило.

– Почему они не могут копать свои Ямы! – вырвалось у него.

Поап Таш понял – у него тоже был подобный случай, и думали они об одном и том же. Может, не совсем одинаково, но схоже.

– Наверное, они просто не могут Начать. Не знают, где, и как, и что для этого нужно.

– А мы знаем? – вдруг спросил Хоак Гвин. Он даже сам испугался своего вопроса – так неожиданно тот вырвался.

Поап Таш пожал плечами:

– Должны знать. Всякий Начинающий Копать Яму должен знать, как это делается: где выбрать место, каким должно быть место, какую брать лопату, поливать землю в этом месте или нет, и что говорить при первых ударах лопаты.

– А давно что-то у нас никто не Начинал, – произнёс Хоак Гвин.

– Давно, – согласился Поап Таш, – я что-то не припомню.

– А как же Начинать?

– Да зачем тебе? У тебя ведь есть своя Яма.

– Ну а вдруг с ней что-то случится?

– Что? Что с ней может случиться, если ты будешь каждый день копать?

– Тоже верно, – согласился Хоак Гвин. – Но я всё равно беспокоюсь… Этот чужой, что хотел засыпать Яму Вето Гна…

– Да, он тоже выбил меня из колеи, – согласился Поап Таш.

– И я не могу вспомнить, как Начинать.

– А зачем? Ты ведь копаешь. Если что-то вдруг случится с твоей Ямой, ты вспомнишь, как Начинать.

– А если не вспомню? – продолжал настаивать Хоак Гвин. И вдруг замолк, похолодев. Если не вспомнит – ему придётся точно также пытаться залезть в чужую Яму и начать копать её. И его будут выгонять хозяева Ям, а потом кто-то обездвижит, поразив. И придётся стоять у кого-то на заднем дворе, сохнуть, пока не иссохнешь полностью. А потом…

Он вздрогнул. Что потом? Этого не знал никто, приходилось только догадываться. Но каждый догадывался, как мог.

В памяти была пустота. А ведь он много раз видел тех, что стояли на заднем дворе у многих. Куда они потом деваются? Хоак Гвин спросил.

– Не знаю, – отмахнулся Поап Таш. – Зачем тебе это надо? Что-то ты любопытный стал в последнее время, много вопросов задаёшь. Яма этого не любит.

Хоак Гвин испуганно покосился в сторону Ямы. Его Яма никогда и никак не реагировала на слова. Как ей может понравиться или не понравиться что-то? Не путает ли его Поап Таш?

– Я ничего не помню, – медленно произнёс он. – Ничего. Как я Начинал Копать Яму – а может, я не начинал её? Может, я захватил чью-то? Или моя мне досталась по наследству?

– Пойдем в деревню, – предложил Поап Таш. – Успокойся. Всё ведь хорошо: у тебя есть своя Яма, дом, жена, дети. Ты хорошо копаешь, каждый день, от рассвета до заката. Соседи на тебя не обижаются, Яма тобой довольна.

Он говорил что-то ещё, но Хоак Гвин уже не слышал. Он никак не мог понять: разве Яма живая? Ведь её копаешь в земле. Живое – это в чём течёт кровь… Оно дышит, двигается. А Яма…