Тай – значит умереть

Так мы и ходили с палками. Вынужденная скандинавская ходьба.

И все-таки мы отважились. И пошли. Смотрим! Бат-тюшки. Дома реально большие – больше, чем мы должны были построить себе с нуля через пару лет, но в два раза дешевле.

Стоят такие, белые, новенькие, и земли больше. Три или четыре дома-близнеца. Целая улица! Просторные, с тремя спальнями. Выбирай любой.

И телефон указан. Я набираю номер, и в записной телефонной книжке высвечивается знакомая запись: Ник.

Неожиданный поворот!

Ник берет трубку. И тут же через тридцать секунд приезжает к нам на мотике, показывает дома. И, уже как наш друг, делает нам сумасшедшую скидку.

Так мы поняли, что огромный ресорт и кафе – это еще не всё богатство нашего англичанина. У него на задворках произрастает целый сонм роскошных вилл. И, как потом мы узнали, еще и в Исане, в деревне жены, он построил двухэтажный особняк для родни, которой у Нет – прорва.

Помимо недвижимости, семья Ник + Нет в округе Банг Саре имеет еще тучу гектаров земли, где наши общие знакомые перекупили один из наделов, чтобы построить себе дом по соседству с Ником. Отличные, доложу я вам, соседи.

ДО СВИДАНИЯ, НИК И ЗДАНИЯ!

Вскоре мы купили свой дом, еще дешевле, чем у Ника, поскольку жилье с тремя спальнями мы и не планировали. Нам две – в самый раз. А пока специально обученные люди возводили нам бассейн, мы не удержались и съехали с насиженного места: из ресорта – домой, домой. А к Нику попросились ездить купаться, поскольку жили совсем неподалеку.

– Конечно! Алекс, какой разговор! Тем более там, кроме вас, ни разу никто не купался.

Но мы не нахлебники! Мы, в свою очередь, определили на постой в Никс ресорт наших русских друзей из новосибирского Академгородка – Диму и Иру Некрасовых с ребятами, которые приехали в Паттайю и хотели бы жить к нам поближе. И машину свою новенькую с красными номерами Ник сдавал нашим в аренду.

И Мэфью рос.

Время от времени мы, купаясь в море у Сансет Бич – кафешка на углу, где делают лучший в Тае темпура кунг (креветки в кляре) – видели, как бежит утром Ник свою обычную утреннюю пробежку. Километров семь. Вокруг Банг Саре по большому кругу.

Спортсмен был.

СПОТКНУЛСЯ, УПАЛ, НЕ ОЧНУЛСЯ

Большего шока в Тае я не испытывала. Наш друг Ник был так молод и бодр. Ему было всего сорок два. Ник был как моторчик, который заводился в шесть утра, и до позднего вечера он еще работал, бежал, торопился куда-то, решал вопросы, вел свой успешный разноплановый бизнес. Обнимал жену, тискался с сыном. Возил его в школу, забирал из школы. Он постоянно решал какие-то вопросы по телефону – когда ел, когда пил, когда ехал, стоял и сидел. Никогда я не видела его удрученным и раздраженным, грустным или без дела.

Ник никогда не жаловался на здоровье. И так, как пьют фаранги, – с утра до вечера – не пил. Некогда было! Обеспечивал семью. Мог пропустить пару кружек за дружеским столом в своем ресорте. После чего я ловила жесткий взгляд Нет, которая сама подавала на стол лед и напитки. Она как зыркнет, и он пулей из-за стола:

– Иду работать, дорогая, бегу работать!

И вот утром на традиционной пробежке, как раз у кафе Сансет Бич, именно там, где мы обычно махали ему рукой из моря, он пробегал в тот весенний день. Упал.

Мы узнали о смерти Ника уже после похорон. Вернее, после кремации. В ту пору много путешествовали, всё в новинку! Возвратились с островов, и тут новость как обухом по голове: был Ник – и нет Ника.

Жил легко, легко и умер…

Саша сразу предложил отправиться к Нет, чтобы высказать слова сочувствия. Подъехали вечером. И были ошарашены.

Там, за привычным дружным столом, который каждый вечер собирал человек десять минимум, никого из наших уже не было. Никто не пришел пить пиво. То ли их всех погнали поганой метлой, то ли фарангам самим тут сидеть больше не захотелось.

Зато приехали папа (в Тае – с ударением на последнем слоге) и сестры из Исана. Много. И нам с Сашей тоже как-то неуютно стало здесь. Где ходила по газонам веселая Нет, где, как цыгане, галдели шумною толпой ее родственники.

Мы глупо пролепетали что-то невнятное. Нет даже не пригласила нас присесть за стол. Убежала к сестрам.

Никого из знакомых, даже странно… Огромная вывеска «Сэйл» красовалась через неделю после смерти Ника. Когда только успела?

ЧУЖИЕ

В день очередной годовщины со дня нашего приезда в Таиланд мы все-таки решились ковырнуть счастливое прошлое и посетили свою первую обитель. Еще бы – ведь именно тут прошел наш первый медовый месяц. Любовь, то да се…

Несмотря на то, что накрапывал мелкий дождик, сделали фотографии на память. Вот Саша на фоне бассейна, где нам позволялось тихо купаться и целоваться глубокой ночью. Вот эти дальние окна на втором этаже – наши. Ван бедрум с кухней. Просторные апартаменты около пятидесяти квадратов снимали первый месяц за пятнашку, а потом Ник сделал позитивным русским сумасшедшую скидку до десяти тысяч батов в месяц.