Таифская роза Адама

— Ты свободна… Ты красивая женщина и обязательно еще найдешь свое счастье. Случилось то, что случилось. Я не буду раскаиваться перед тобой за то, что убил твоего мужа. Но и кичиться этим тоже не стану. Я сожалею, Карла. Поверь мне… Если бы я мог… — на секунду маленькой Нике показалось, что мужчине тяжело говорить. Он словно бы тоже пытается совладать с эмоциями, — тебя ждут верные слуги. Ты имеешь право забрать все, что пожелаешь. Все деньги Ибн-Филов также переходят к тебе, мне они не нужны. Уезжай отсюда, и поскорее. И попытайся забыть. Попробуй…

Ника дергается. Единственное, что сейчас звучит в ее детском израненном сознании — слова этого безумно красивого и безумно ненавистного ей мужчины «убил твоего мужа»… Так вот что случилось… Папа убит… А это убийца ее отца… Тот, кто повинен в том, что их счастливая жизнь в один прекрасный день превратилась в ад. Она падает на пол, теряя равновесие. Адам резко поворачивает голову на шум. Ника замирает. Ей кажется, что их взгляды пересекаются, хоть он и не должен ее видеть — щель слишком узкая. Минута или вечность — они смотрят друг на друга через преграду. Время словно бы замирает. И Ника не может понять, что с ней происходит. Она словно бы в оцепенении, первобытный страх сковал все ее инстинкты — она словно бы уже и не жива. Волнение, необъяснимое и непонятное, замешанное на чем-то большем, неизведанном. А потом глаза снова возвращаются к матери, которая пытается отвлечь внимание рокового собеседника от гардеробной.

— Я уйду, шейх Адам Макдиси, но не пожелаю тебе ни счастья, ни удачи!

Новая картинка перед глазами. Она-юная девушка, подросток. Сколько ей тогда было? Тринадцать-четырнадцать? Центр Флоренции, неторопливая река Арно, нелепый и влекущий мост Понте Веккио, похожий на старую шкатулку с множеством отделений… Здесь прошло ее отрочество. Здесь началась ее юность. Она у материнской кровати. В комнате пахнет лекарствами и травами. И еще чем-то. Нехорошим, пугающим. Она потом поймет, фаталы ее научат. Это запах приближающейся смерти…

Карла Сфорца, некогда прекрасная супруга правителя Таифа, так и не смогла принять гибель мужа. День ото дня она словно бы увядала, подобно тому, как роза чахнет без воды, оторванная от корней. И в то же время, стоя у порога вечности, расслабившись и отпустив себя, не пытаясь более сопротивляться и меняться, ее лицо вернуло былое благородство и изящество, огрубевшие за годы тоски по любимому черты снова обрели утонченность… Она уходила с улыбкой на лице и его именем на устах. А Ника плакала, давясь от проклятий в адрес того, кто украл у нее и мать, и отца. Того, кто обрек ее стать сиротой. Того, кто лишил ее дома. А еще она обещала самой себе снова и снова, что отомстит, что непременно уничтожит злодея, разрушившего ее семейную идиллию…

Она готовилась к их встрече. Долго готовилась. И действительно, даже смогла попасть в орден фаталов только для того, чтобы расправиться с Ним, обеспечить себе доступ к телу… Все ее усилия, будь то работа над собой, игрой на виолончели или обогащение себя новыми знаниями, были пропитаны лишь одной целью — победить его… Нанести ему поражение…

Ника готовила себя ко встрече с ним годами… А когда она все-таки произошла, поняла, что совсем не готова к ней. С самого первого дня Адам Макдиси рвал ее шаблоны… Ломал годами выстроенный в ее реальности собственный образ. А еще появлялись те самые ничем не объяснимые волнение и трепет… Она так отчетливо помнила свои эмоции от той их первой встречи. Сейчас она их тоже испытывала, вот только вопреки собственным ожиданиям, они не были связаны с ненавистью и неприязнью… Все, что начало происходить потом, межу ними перечеркнуло ее мир… Полностью перевернуло картину вселенной.

Ника боролась с собой. Боролась с собственными чувствами, со столь яркими эмоциями, которые он в ней вызывал, что всякий раз создавалось впечатление, что она вот-вот захлебнется в них. Злость, досада, влечение, ревность, желание…

А потом поездка на Сокотру. Сближение с его семьей. Тайны его прошлого, которые представили ей совсем иную картину произошедшего и переломившего жизни их всех напополам. Совесть, разум, сердце, душа… Они создавали такую какофонию между собой, такой раздрай, что можно было сойти с ума. Ее тянуло к нему. Влекло… Как же ее влекло к нему…

Когда она бежала из номера в Венеции, подсыпав ему снотворное, она бежала не от него, от себя… От чувств, в которых боялась себе признаться… В которых признаться было попросту стыдно перед самой собой…

— Ника, очнитесь, — слышит на отдалении нежный женский голос, пытающийся вернуть ее к реальности.

Размыкает глаза. Она на удобной кушетке в кабинете врача. На заднем фоне играет расслабляющая музыка, воздух насыщен аромапарами, окна зашторены.

Вот уже третий месяц она посещает сеансы психолога-гипнолога. С одной целью — отпустить его… Если и не забыть, то хотя бы перестать страдать, перестать мучиться в томлении и тоске… Снова и снова проиграть их историю.

— Вам стало легче, Ника? После того, что Вы снова пережили в воспоминаниях.