Тайфун

— Нет. — Голос старшего механика донесся эхом, приглушенным толстыми стальными стенками шахты. Убрав голову из отверстия, Грачев сплюнул. — Взгляни сам.

Он протянул Маркову фонарик.

Опустившись на колени, командир заглянул в открытый лючок. Откуда-то сверху доносилось шипение забортной воды, просачивающейся в шахту. Но внимание Маркова было приковано к изгибающейся металлической панели, покрытой подтеками ржавчины, которая находилась сразу же за заглушкой. Это была не стенка балластной цистерны, а корпус межконтинентальной баллистической ракеты «РСМ-52».

— Мне сдается, американцам известно о твоем корабле больше, чем тебе самому, — сказал Грачев.

Глава 12 «ЗВЕРЬ»

4 августа

«Портленд».

Желоб «Святой Анны».

«Портленд» двигался на самой большой скорости, при которой он еще оставался бесшумным, — двенадцать узлов. Американская субмарина с огромным трудом еще смогла бы обнаружить его среди трещащего, грохочущего льда. У российской подлодки вообще не было никаких шансов. Ванна это вполне устраивало, ибо опаснее попытки уничтожить врага может быть только нахождение где-то поблизости от врага, которому удалось выжить после твоей атаки.

В центральном командном посту отдаленные раскаты взрывов сменились тишиной, настолько полной, что казалось, будто из отсека откачали воздух. Даже тиканье старого хронометра звучало приглушенно.

«Это произошло слишком быстро», — думал Стэдмен. Он стоял позади рулевого, положив руки на спинку его кресла. У него под ногами только что разверзлась пропасть; он сам остался на одной стороне, а его будущее вместе с командиром — на противоположной.

Старший торпедист был озадачен. Киф только что выпустил две абсолютно исправные торпеды в большую, жирную цель, по которой они никак не могли промахнуться, однако именно это и произошло. Уэлли озабоченно следил за тем, как точка, отмечающая положение «Портленда», смещается в сторону глубоководного желоба «Святой Анны». Лед над головой стал слишком толстым, чтобы можно было думать о всплытии. Под ногами континентальный шельф резко оборвался к глубинам, погрузиться в которые не могла ни одна подводная лодка, рассчитывающая после этого всплыть на поверхность.

Лишь боцман Браун у панели управления балластом внешне оставался совершенно невозмутимым. У него в ухе торчал наушник, и боцман тихо разговаривал со старшиной торпедного отсека Бэбкоком. Однако при этом Браун время от времени поглядывал на Ванна, словно водитель-дальнобойщик, который перед дальней дорогой проверяет количество оставшегося в баке горючего.

— Командир! — сказал Стэдмен.

Протянув руку, Ванн резко вырвал из гнезда микрофон внутренней связи.

— Акустик, говорит центральный пост. Возможно ли, что цель номер пять притворилась мертвой среди обломков льда?

— Никак нет, сэр. Я бы слышал пятидесятигерцевый фон от ее электрооборудования. Русская лодка или на дне, или настолько далеко, что ее не слышно.

«В таком случае можно забыть о том, чтобы снова ее найти», — подумал Ванн. Большинство игр в кошки-мышки начинается стремительным прыжком и им же заканчивается. В данном случае этого не произошло. Почему? Ванн пристально посмотрел на Стэдмена.

— Бам-Бам, с какой скоростью двигалась цель номер пять перед тем, как исчезнуть?

— Около двадцати узлов.

Столкновение с подводной ледяной глыбой на вдвое меньшей скорости обрекло бы «Портленд» на гибель, однако Ванн не сомневался, что его противнику удалось уцелеть. Он ранен, прихрамывает. Но жив.

— Как близко успели подойти наши «рыбки» до того, как потеряли контакт?

— Боеголовки уже активизировались. Дистанция до цели была меньше тысячи ярдов.

— Торпеды шли со скоростью тысяча триста ярдов в минуту. Так вот, кажется, с математикой у меня все в порядке. Если бы мы выпустили торпеды на две минуты раньше, обе они попали бы в цель. — Ванн повернулся к Стэдмену. — Старший помощник, как долго мы обсуждали приказ? Одну минуту? Пять? Если вы не можете ответить точно, сверимся с судовым журналом.

— По-моему, пару минут. А что?

Ванн поднял оттопыренные указательный и средний пальцы.

— Две... минуты... потраченные... впустую. Разница между успехом и неудачей. — У него побагровел затылок. — Мы только что дали боевой залп по русской подлодке. Если об этом узнает начальство в Москве, оно расценит случившееся как начало военных действий. И все потому, что вы устроили дебаты по поводу того, как русские могут к этому отнестись. Нужно ли напомнить вам, что это может означать?

— Командир, пятнадцать минут назад этот «Тайфун» понятия не имел о нашем присутствии. Ничто не мешало нам следить за ним.

— У нас был приказ остановить его. А не преследовать.

— Нет, сэр. В приказе было сказано задержать русскую подлодку и не дать ей прибыть на Тихий океан до десятого августа. Нам предписывалось использовать разумные меры. Сэр, потопление российской стратегической ракетоносной подлодки нельзя назвать разумной мерой.