Тайга

— Мне показалось, что вашим женщинам совсем некогда скучать, — вновь притормозила она. — Работа, домашнее хозяйство, дети. И собой они любят заниматься, на танцы ходят, на йогу и еще операции какие-то делают, чтобы не стареть. Почему-то они очень бояться старости. Столько я наслушалась про всякие там морщинки и пигментные пятна, что и сама их опасаться начала. Еще про апельсиновую корку какую-то говорят. В общем, много у них страхов бессмысленных, которые мешают им жить и просто радоваться каждому новому дню.

— Солнышко, хватит тормозить! — не выдержав, возмутился Николай. — Вон, уже деревня виднеется. Скоро будем дома, в тепле. Мне и спать то осталось совсем немного. Завтра опять на работе буду носом клевать.

Рябинушка послушно ускорила шаг, но при этом обиженно засопела.

— Не обижайся, — продолжая тянуть ее вперед, попросил Николай. — Я промерз до костей. Да и за тебя страшно, простынешь еще. А тебе болеть нельзя.

Она тут же отошла, забыла про свою обиду и быстро засеменила следом.

Анастасия Викторовна ждала их во дворе. Опухшими от слез глазами, она напряженно вглядывалась в кромешную темноту. Плакать не было больше сил. Она лишь жалобно всхлипывала, по привычке вытирая платочком сухие глаза. Скрип калитки вывел ее из оцепенения, сковавшего все тело и сдавившее мозг в плоский пятак. Не глядя перед собой, бросилась она на этот звук. Споткнувшись о вывороченный из земли камень, женщина плашмя рухнула на землю. Она застонала от резкой боли и опять в голос зарыдала.

— Анастасия Викторовна, что же вы так неосторожно? — подхватили ее сзади сильные руки, как маленькую девочку, отряхнули от грязи ее колени, взметнулись вверх и подняли ее подбородок.

— Коленька! — выдохнула она и вцепилась ему в шею, настороженно заглянула ему в глаза, словно убеждаясь, он ли это. Почему-то отчаянно хотелось плакать, но слез совсем не осталось. Острый ком в горле начал постепенно рассасываться, и она, наконец, смогла вдохнуть полной грудью свежий опьяняющий утренний воздух.

— Где же вас черти носили?! — подавив первый порыв радости, строго посмотрела она на Рябинушку. Хотя хотелось ей только одного. Схватить эту маленькую хрупкую девочку, посадить ее на теплую деревенскую печку и, когда ее бледные щечки зарозовеют, а губки расплывутся в довольной улыбке, расцеловать ее с ног до головы и больше никогда и никуда не отпускать.

— Так получилось… — замялась Рябинушка. — Меня матушка позвала и я ее услышала, и пошла на этот зов. Она обняла меня… крепко. Вот, как вы сейчас Коленьку обнимали. И…

— Заснули мы, — прервал ее Николай. — Решили немного отдохнуть и уснули. Вот Рябинушке и приснился дивный сон.

— Как же…, - растерянно посмотрела на него Рябинушка. Она совсем не умела врать и Николай знал об этом. Но расстраивать добродушную женщину ему не хотелось. Она и так сегодня вдоволь напереживалась.

— Все с вами ясно, — устало вздохнула Анастасия Викторовна. Женщина успела изучить эту девочку не хуже него и прекрасно понимала, что сейчас она сказала правду. Но приставать к ним с расспросами было бессмысленно, да и ни к чему. Утром Николай уедет в Москву и Рябинушка сама ей все расскажет. Неожиданно последние силы оставили ее, руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Надо было срочно укладываться спать. Теперь она сможет спокойно отдаться во власть Морфея. Теперь ее самые близкие люди рядом и им ничего не угрожает. А значит можно и вздремнуть.

* * *

Как же так!? Ведь он только что закрыл глаза, а этот настойчивый телефонный гудок уже будит его! Какая несправедливость, как же неправильно устроен этот мир! Николай приложил невероятные усилия, чтобы приоткрыть один глаз и уставиться им в бревенчатый потолок. Сначала он даже не понял, где находиться и куда ему нужно идти. Зачем его так настойчиво будит будильник? Потом до него донесся слабый голосок Рябинушки:

— Коленька, отключи свой телефон.

— Сейчас, сейчас, милая, — окончательно проснувшись, засуетился он.

Анастасия Викторовна уже возилась на кухне. Оттуда доносились аппетитные запахи. Унюхав эти ароматы, Николай неожиданно понял, насколько голоден. Когда же он в последний раз ел? Кажется, вчера в обед.

Тихонечко, на цыпочках, натягивая на ходу шорты, поспешил он на кухню.

— Хорош! — подняв на него воспаленные от вчерашних рыданий глаза, усмехнулась Анастасия Викторовна.

— Чего не так? — сглатывая обильно хлынувшую в рот слюну, поинтересовался Николай.

— Выглядишь, будто с перепою, — поставила на стол сковороду с пышным омлетом женщина. — Как на работу то в таком виде явишься?

— Да я к тому времени очухаюсь, — спешно улыбнулся Николай и набросился на ароматную омлетную подушку. — Главное, не опоздать. А то я и так там на плохом счету. Хватит штрафные баллы накапливать.