Тайга

Березонька смотрела на подружку круглыми от ужаса глазами. Заглянув в них, как в зеркало, Рябинушка поняла, что подружка обо всем догадалась. Незаметно она прижала палец к губам. Березонька легонько кивнула в ответ.

— Знаю, матушка, — спокойно продолжила Рябинушка. — Помню все твои наставления. Но до поминальной ночи еще далеко, а мне так захотелось проведать свою любимицу, девочку-крохотуличку. Очень уж тоскливо ей одной в сырой земле лежать, страшно и неуютно. Я с ней поговорю немного, и чувствую, как она оттаивает, вижу, как она улыбается. Мне самой сейчас нелегко. Теперь мое тело принадлежит не только мне. И это новое, удивительное ощущение одновременно радует и пугает меня. Когда же я с ней общаюсь, мне становится так светло и радостно на душе, что все неприятные мысли уходят. Прости меня, матушка, за непослушание, и не сердись.

— Пользуешься ты моим особым отношением, — вздохнула Тайга. — Знаешь, что долго злиться на тебя не могу, вот и творишь, что только заблагорассудится. Другую берегиню, я бы наказала, а тебя не могу. Сама себя за эту слабость корю, но поделать ничего не могу. Чем же ты так в душу мне запала, Рябинушка?

— Не знаю, матушка, — улыбнулась Рябинушка. — Но поверь, я очень твоей любовью дорожу и отвечаю тем же. Жизнь свою, не задумываясь, за тебя отдам. Ты только скажи.

— Не скажу, никогда, — сбавила тон Тайга, тихо зашуршав листвою. — Как же я без тебя, ты ведь душа моя.

— Значит, прощаешь меня? — потупив взор, осведомилась берегиня.

— Прощаю, — ответила Тайга, но тут же предупредила: — Только до Семика на кладбище больше не ходи.

— Ни ногой, — пообещала Рябинушка и счастливо улыбнулась. — Можно мы с Березонькой в озере поплещемся?

— Бегите, милые. Я там за вами пригляжу.

В ту же секунду берегини растворились в воздухе, и уже через две минуты их радостный смех огласил лесное озеро.

— Вот неугомонные, — ласково прошелестела им вслед Тайга.

* * *

Сегодня с самого утра Нагира была не в духе. Ее раздражало буквально все: суетливые зайцы, крикливые птицы, деревья, цеплявшие своими ветвями ее волосы. И это именно тогда, когда ей так нужны покой и тишина. Ей нужно было подумать. В последнее время она размышляла лишь об одном: как заманить в ловушку любимицу Тайги, как побольнее ужалить эту зажравшуюся всемогущую лесную королеву. Уж слишком много стала она себе позволять, нигде от нее покоя нет. Даже традиционные шабаши запретила проводить. А что за ведьмы без шабашей, ведь это у них единственный праздник, день, когда можно все. Там они придумывают новые пакости, веселятся, дразнят и задирают друг друга, выявляя слабейших, чтобы было, потом на ком срывать свою злобу, выплескивать ненависть, которая порой просто разрывала им мозги. Надо срочно найти Верло. Узнать, как продвигаются у нее дела. Хотя как они могут продвигаться у этой нелепой особи? Скорее всего, придется опять все делать самой.

— Верло, ты где? — заверещала она мерзким голосом. — Быстро ко мне.

Ответила ей лишь Тайга, неодобрительно зашумев листвой.

Если так будет продолжаться, то лесная властительница скоро запретит им даже голос подавать, а потом и вовсе из тайги выдворит. Надо срочно что-то делать. От злости она даже заскрежетала зубами, нервная судорога исазила ее и без того безобразное лицо.

— Верло! — истерично заорала она. — Срочно ко мне.

— Да бегу я, бегу, — раздался запыхавшийся ведьмин голос. — Чего орешь на весь лес?

— Тебя по-другому не докричишься, — проворчала Нагира. В ее глазах запрыгали огоньки любопытства, и она заметно оживилась. — Чего молчишь? Раскрой уже свой рот и докладывай, чего сделала за день.

— Как и было поручено, со вчерашнего вечера я не сводила глаз с Рябинушки, — покорно начала перечислять события последних суток Верло. Корявым грязным когтем она громко почесывала голову и жмурилась от удовольствия. — Как выяснилось позже, не зря. Сегодня утром понеслась наша дева на кладбище, обманув, между прочим, свою подружайку любимую.

— На кладбище? — удивилась Нагира. — И чего ее туда понесло? Им же Тайга запрещает туда соваться. Только в поминальную ночь, на Семик, когда они там свои заунывные песенки напевают, да ревут как ненормальные.

— Вот-вот, — кивнула Верло. — Я тоже удивилась. Кувшинки еще с собой поволокла. Еле успела за ней. Неслась, как ненормальная. К девочке своей, к которой обычно ходит, даже заглядывать не стала. Прямехонько к могиле какой-то молодой женщины полетела. Присела к холму, кувшинки положила и на ее изображение уставилась. Кажется, даже что-то говорила ему.

— Кажется, или говорила? — прищурилась Нагира.

— Я далеко была, не слышала, — равнодушно пожала плечами Верло.

— Дальше что? — не выдержав, рявкнула Нагира.

— А дальше пришел к этой же могиле человек, молодой мужчина, — спокойно продолжила Верло. — Девка наша, завидев его, конечно, растаяла. Но через несколько минут вновь обратилась в плоть и предстала перед ним во всей красе.

— Что… что они делали? — заметно заволновалась Нагира, недобрый огонек блеснул в ее черных глазах.