Таиландские встречи

— А какие меры принимаются по спасению памятников старины от расхищения?

— Двадцать пять тысяч наиболее ценных статуй, барельефов, картин, керамических панно взяты под охрану государства. Контролируются археологические раскопки, усилена охрана храмов и музеев. Для вывоза антикварных вещей за границу требуется специальное разрешение департамента изящных искусств, а также уплата соответствующего налога государству.

Но пока мы еще не можем эффективно бороться с грабителями и торговцами антиквариатом. Недавно, например, банда охотников за художественными ценностями напала на храм в провинции Бурирам. Там хранились уникальные барельефы индийских богов. Храм охраняли два сторожа, у одного из них было старое охотничье ружье. А семь грабителей имели пистолеты. Они прибыли к храму на вертолете. Чтобы противостоять таким бандам, около каждого храма нужно держать не менее взвода солдат! А средств на охрану памятников старины правительство выделяет очень мало. Значительно меньше, чем охотники за антиквариатом тратят на оснащение своих банд. Поэтому сила на их стороне.

Вот еще один пример. Трое археологов нашего департамента вели раскопки в провинции Сурин. Ими были обнаружены золотые кхмерские украшения XI века. Об этом, видимо, стало известно «антикварам»-грабителям. Ночью на археологов напали вооруженные бандиты, жестоко избили их и отобрали находки.

— А что будет с этими антикварными вещами? — спрашиваю я, показывая на коллекцию, разложенную на полу таможни. — Ваш департамент возвратит их в храмы и музеи?

— Я не уверен в этом, — говорит господин Понипорн. — Не исключено, что владельцу удастся выкупить их. Он пешка в этой игре, за его спиной стоит международный синдикат по торговле антиквариатом. А его наняли как специалиста по таиландскому искусству, чтобы не получить подделки.

— Разве можно выкупать уже конфискованные вещи?

— Там, где существует коррупция, все возможно. Сейчас эти вещи под предлогом розыска их похитителей заберет полиция. Сколько они будут храниться там, неизвестно. Я помню много случаев, когда конфискованные антикварные изделия так и не вернулись в свои хранилища.

Я с грустью смотрю на прекрасные изделия древних тайских мастеров. Какая судьба ожидает их?

ТАИЛАНДСКИЕ ДЕТИ

На перекрестках бангкокских улиц, где постоянно образуются «пробки», снуют босоногие, чумазые ребятишки. Они предлагают скучающим в ожидании зеленого сигнала светофора водителям и пассажирам свежие газеты, букетики роз, маленькие гирлянды из душистых цветов жасмина, мелко нарезанные фрукты и сладости или протирают лобовое стекло машины.

В Бангкоке этих ребят называют «детьми перекрестков». Они, как и многие их сверстники, не ходят в школу. Чуть ли ни с шестилетнего возраста им приходится помогать своим родителям. На перекрестках существуют целые «торговые корпорации». Взрослые нанимают детей для торговли и, сидя на тротуаре, наблюдают за ними. Ребенку за целый день работы на загазованном перекрестке достается не больше семи-восьми бат.

Много детей у кинотеатров, крупных магазинов. Они предлагают посторожить машину, заодно помыть ее или протереть стекла. Получив за это мелкую монету, дети складывают ладони, делая знак «саватди» — традиционный таиландский жест приветствия и благодарности, низко кланяются.

Маленькие чистильщики обуви с большими деревянными ящиками бегают по Сукумвиту и другим центральным улицам Бангкока.

Все это наводит на грустные мысли. Ведь ребятишки лишены детства. Почему они не ходят в школу? Почему, вместо того чтобы играть и отдыхать, бегают по улицам в поисках грошового заработка?

Ответ на эти вопросы дают цифры, приводимые таиландской прессой. Уровень бедности, т. е. прожиточный минимум, в Таиланде составляет 200 бат на человека в месяц в городах и 175 бат — в сельских районах. 25 процентов населения страны живет ниже этого уровня. Поэтому 40 процентов десятилетних ребятишек не посещают школы, а из детей в возрасте старше четырнадцати лет школьниками являются только 10 процентов.

Хотя начальное образование (с первого по седьмой класс) в государственных школах бесплатное, во многих семьях дети не ходят в школу. Ведь надо покупать школьную форму, учебники. Да и не все родители могут прокормить своих детей. Вот они и выходят на улицы, чтобы принести в семью хотя бы несколько бат.

Но эти дети живут дома с родителями. Судьба некоторых их сверстников складывается гораздо хуже.