Тайна

«Нужно идти…» – понимала она и… не могла двинуться с места, словно неведомая сила прижала ее к земле. Ольга отчаянно сдерживалась, чтобы не заплакать. На нее вдруг накатили усталость и слабость – ничего не хотелось…

Темный двор

За годы, прошедшие с момента ее принудительного заточения в клинику и добровольного ухода в молчание и равнодушие, она ни разу не задумалась – а чего лично она, Ольга Акимова, хочет. Она забыла про себя. Ей оставался единственный способ уцелеть как человеку – замкнуться в себе, ни о чем не размышлять, ничего не осознавать, не мыслить, не чувствовать… А теперь ее личность, забившаяся в закоулки подсознания, вдруг проснулась и распрямила плечи, требовательно заявив о себе.

«Я хочу домой, – вдруг ясно поняла она, – а мой дом – там, где Петя и Олюшка. И другого дома у меня нет. Я пройду сквозь все кордоны, чего бы мне это ни стоило, я буду умолять, валяться в ногах у проводников, носильщиков и милиционеров, навру что-нибудь, только чтобы меня пропустили. Серафим Иванович говорил, что Петр живет на Дальнем Востоке. В какой-то деревушке. Вот адрес… Что он отчаялся найти меня и решил покончить с прошлым, переехать туда, где никто не знает о нас, где ничто не будет напоминать обо мне…»

Она двинулась вперед – решительно и уверенно. Проходя мимо двух милиционеров, Ольга постаралась принять независимый и спокойный вид, хотя внутреннее напряжение достигло максимума – она была готова вцепиться в глотку любому, кто сделает хоть шаг в ее сторону.

– Большую группу отправляем на повышение квалификации в Москву, – услышала она добродушный говорок одного из них, полного улыбчивого капитана. – Теперь наши поднатореют в науках, говорят, их даже английскому будут обучать.

«Так это не меня ловят!..» – поняла вдруг она и обрадовалась…

На вокзале было шумно – суетились пассажиры, провожающие, все спешили, визжали и плакали дети. Она подошла к расписанию и принялась искать поезд на Дальний Восток. Но все расплывалось у нее перед глазами, Ольга никак не могла найти, откуда отправляется состав…

До отправления оставалось четыре минуты. Она вышла на перрон.

Людской круговорот вовлекал ее в свое движение, закручивал и куда-то тянул. Она была не в силах сопротивляться ему, как лодка без рулевого, которую несет течение.

Против ее воли человеческий поток вынес ее к одному из перронов. Ольга взглянула на табличку. «Энск – Сочи» – прочла она.

«Тем лучше, – обреченно решила она, – в толпе легче затеряться. Лишь бы отсюда выбраться…»

– С третьего пути отправляется скорый поезд «Энск – Хабаровск», – объявил холодный металлический женский голос.

Ольга собрала последние силы и, расталкивая встречных, бросилась искать этот самый третий путь.

Наконец она увидела свой поезд. Уже на бегу она поняла, что вагон у нее, как назло, первый, а она только в начале перрона.

«Не добегу…» – мелькнуло в голове. Ноги сами вдруг понесли ее вперед. Состав медленно тронулся. И тут кто-то заботливо протянул ей руку и втащил в вагон уже на ходу. Она обессиленно привалилась к двери.

– Билет-то у вас есть? – недоверчиво спросила проводница, подозрительно рассматривая странную пассажирку. – А то прыгают такие, потом вези их и ссаживай где-нибудь по пути – тоже головная боль. А следующая остановка только через десять часов.

Ольга протянула ей билет, и та, внимательно рассмотрев его, удовлетворенно кивнула.

– Проходите потихоньку в свой вагон…

В последний момент Оля вспомнила о Волынском. Ведь он обещал поехать с ней, если ему удастся сбежать! Но на вокзале его нигде не было видно, да и не сумели бы они найти друг друга в такой толпе.

Если у него получилось оторваться от погони, то он должен быть в поезде.

Ольга прошла в первый вагон, отыскала свое купе. Волынский рассказывал, что места у них будут в одном вагоне, но в разных его концах, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Она медленно прошла дальше по вагону – все купе были полностью заняты, оставалось одно – последнее. Женщина нерешительно заглянула туда. Руки ходили ходуном, ее трясло как в лихорадке.

На диване сидел молодой мужчина – отец семейства – и играл с двумя маленькими девочками-близняшками лет пяти. Одно из мест пустовало. У нее упало сердце.

– А это ваше место? – с легким разочарованием поглядел мужчина на Ольгу. Она отрицательно покачала головой.

– Ну вот, слава богу, – лицо его озарилось смущенно улыбкой. – Вы извините меня, что я так… Просто теперь и Тая и Валечка поедут на нижних полках, а так кому-то из них пришлось бы спать наверху. Дело в том, что у нас билеты на три места – два верхних и нижнее. А их в поезде укачивает, да и боятся они наверху ехать, – пояснил он. – Я в таких ситуациях обычно прошу поменяться, но сами знаете, люди разные бывают, так что я немного переживал. Но теперь все в порядке.

И видя, что Ольга все так же стоит у входа в купе, немного растерянно добавил:

– А этот пассажир, видимо, не придет. Опоздал, наверное, или билет потерял.

«Этот пассажир больше никогда не займет никакое место… – внезапно поняла Оля. – Серафим Иванович наверняка попал в беду».