Тайна Агаты Кристи

В этом хитросплетении у него все время был лишь один возможный путь. Ему всегда полагалось следовать вдоль липкой шелковистой нити, ведущей прямиком в центр паутины, и только там появится шанс, что его распутают – словно Тезея, ухватившегося за красную нить Ариадны в смертоносном лабиринте царя Миноса. Но кто знает, что именно ждет его в центре лабиринта? Ведь Агата – не Ариадна, а он – отнюдь не Тезей.

Но все же, когда его в уединении посещают мрачные мысли, он не может поверить, что в его жизни так все повернулось. Его существование всегда было нормальным и упорядоченным, да и сам он – лишь обычный человек. Как же до такого дошло? Может, газеты правы – виноват и впрямь он сам?

Раздается стук в дверь кабинета – не робкое царапание прислуги, а стук громкий, решительный. В первые пару мгновений он раздумывает – может, не открывать? Ведь дверь надежно заперта изнутри. Он запер ее во время последнего приступа безумия. Но он знает, что, учитывая количество полицейских в Стайлзе, любые попытки сопротивления будут тщетными и лишь немного отсрочат неизбежное. Он потирает запястья, словно уже чувствует на них сталь наручников.

– Полковник Кристи! – звучит низкий мужской голос. Причем голос незнакомый, и это его удивляет. Он ожидал, что последний удар нанесут Кенворд или Годдард, которые сдобрят его порцией ликования и самодовольства.

– Откройте, полковник Кристи! – гремит голос. – Мы знаем, что вы там. Мисс Фишер нам уже сообщила. Под окном кабинета стоит полиция, так что не вздумайте бежать.

До его былой крепости доносится голос Шарлотты:

– Простите, полковник Кристи! – Он звучит кротко, но извиняющимся его не назвать. С каждым днем после Агатиного исчезновения ее дружелюбие убывало, и Арчи тревожило, не делится ли она своими чувствами с Розалиндой? Их последние диалоги лишь укрепили эти подозрения.

Он замер. Он не может ответить. Не в состоянии пошевелиться. И хотя он знал о неизбежности этого последнего шага, теперь, когда час настал, он чувствует, что не способен отважно его совершить Но если он отступит и откажется доиграть роль, придуманную для него в этом чертовом письме, то всякие шансы на свободу, на жизнь с Нэнси – шансы и без того призрачные – исчезнут навсегда.

Дверь трясется от молотоподобного стука. В воздухе гулко раздается хорошо знакомый голос.

– Полковник Кристи! Это главный детектив-констебль Кенворд, а рядом со мной – суперинтендант Годдард. Или вы откроете дверь по своей воле, или мы ее взломаем.

Ну вот и все, – думает Арчи. Он стоит в центре паутины, откуда есть только один путь – тот, что пошагово начерчен для него в том пакете. Он отпирает дверь кабинета. Дверь распахивается в коридор, наводненный поджидающими его полицейскими, и он сдается им – и своей судьбе.

Глава 43 Рукопись

3 декабря 1926 г.

Стайлз, Саннингдейл, Англия

В жизни мне очень много раз доводилось есть в одиночестве. Чай девочки, чьи пожилые родители и старшие брат с сестрой заняты своими делами. Ранний завтрак на утренней смене юной медсестры, чей муж сражается на войне. Обед рядом с пишущей машинкой в моем кабинете в Стайлзе во время работы над очередным детективом. Но я никогда не была за столом такой одинокой, как в тот вечер.

Днем я поручила кухарке приготовить праздничный ужин на двоих и попросила горничную Лилли сервировать стол соответствующим образом. После ужасной утренней ссоры с убийственным обменом ультиматумами мы с Арчи не говорили, но я все равно надеялась, что он – как мы договаривались еще до того – все же вернется к ужину. Арчи обожал дисциплину и заведенный порядок, и я рассчитывала на эти его качества. Сначала я занималась планированием идеального ужина, потом каталась на машине по округе, а когда из школы вернулась Розалинда, мы, как и собирались, навестили мать Арчи. Сидя у нее, я вновь и вновь прокручивала в голове сегодняшнюю сцену и молилась, чтобы Арчи с наступлением сумерек вернулся домой. Если он придет, то и моя вылазка в Йоркшир состоится, и после нашего с Розалиндой возвращения в Стайлз я собрала чемодан для этой поездки. После вечернего чая я уложила Розалинду, убедилась, что любимый синий мишка – рядом с ней на подушке, и поцеловала ее на ночь.

Наряд к ужину я подбирала тщательно. Надев зеленый вязаный костюм, я покрутилась перед зеркалом – и так встала, и сяк. Может, он делает меня стройнее? – прикидывала я. В последние годы Арчи постоянно выражал недовольство моей полнотой, но однажды, когда я была именно в этом костюме, он сделал мне комплимент. Надеюсь, ему понравился костюм, или он, по крайней мере, не счел его достойным осуждения.