Тайна апостола Иакова

Нет нужды говорить, что ныне не существует никакой статистики относительно индекса мастурбаций, произведенных, скажем, с момента установления демократии в стране, а ведь в годы диктатуры подобные подсчеты велись на полном серьезе. Тогда на суд широкой общественности не выносились ежегодные отчеты по ВВП, ИПЦ и тому подобные, но зато скрупулезно учитывалось количество душ, прямо попавших в Рай, угодивших в Ад или заточенных в так называемое третье место.

Комиссару доставляло удовольствие вспоминать эти давние истории и наблюдать за недоверчивым выражением лица, с каким Эулохия обычно слушала их, считая плодом разыгравшегося воображения своего возлюбленного. Впрочем, она находила его фантазии восхитительными. Но весь ужас состоял в том, что на самом деле он ничего не выдумывал. Все это были совершенно достоверные данные, хотя теперь почти никто о них и не помнит. И в этот вечер они просто всплыли в памяти Салорио, когда он предался достаточно неожиданным размышлениям, на которые его натолкнуло воспоминание об архитектурных особенностях собора.

Во время допроса Клара вспомнила, как в какой-то беседе София упомянула, что останки епископа Теодомиро из Ириа-Флавии не были подвергнуты исследованию наряду с остальными покоящимися в некрополе телами, ибо среди мощей, предоставленных ей для анализа, их не было и они вообще были недоступны для всеобщего обозрения; она помнила, что они покоятся рядом с мощами апостола, но при этом даже самые привилегированные посетители некрополя, те, кому был разрешен доступ в закрытые для публики зоны, не имели права взглянуть на гробницу епископа. Может быть, ей все же удалось получить особое разрешение и она смогла исследовать сии останки? Не в этом ли кроется мотив преступления?

Когда теперь, погрузившись в спокойные воды тихой гавани, каковой почти всегда служит нам постель, Салорио вспоминал эти факты, чтобы рассказать о них Эулохии, то он невольно установил определенную связь между мощами епископа и апостола Сантьяго. Последние покоятся в специальной урне, увидеть которую могут лишь те, кто, получив особое разрешение спустится в крипту, расположенную под главным алтарем собора. Сами останки также полностью сокрыты от всех посторонних глаз, кроме очей самой Церкви.

Но даже если произойдет практически невероятное и Церковь дозволит кому-то взглянуть на святые мощи, обладателя сей высочайшей привилегии должны сопровождать по меньшей мере три хранителя трех ключей, отпирающих три замка урны, тщательно скрывающей священный тлен от нежелательных взоров. По крайней мере, в соответствии с предписаниями капитула, все должно происходить именно так.

— А ведь они покоятся в непосредственной близости друг от друга! — сказал себе комиссар.

Исследование, проведенное Софией Эстейро для написания докторской диссертации, казалось Андресу Салорио заслуживающим самого пристального внимания.

Ему всегда представлялось в высшей степени интересным и увлекательным узнавать о том, что ели и пили жители Компостелы, какими болезнями страдали, какого образа жизни придерживались, прежде чем упокоиться в земле; одновременно эти сведения служили для него источником бесчисленных гипотез, предположений, догадок и способом познания неведомой ему реальности.

При этом он подумал, что было бы интересно получить данные ДНК тех, кто захоронен в некрополе собора, и сравнить их с соответствующими данными современных обитателей Компостелы, чтобы определить, кто может считаться их истинными потомками, коренными жителями Компостелы, своего рода WASP на галисийский манер, настоящей белой костью, чем-то вроде новоявленных левитов. Ведь должна же на ком-то покоиться власть, которую Церковь умудряется удерживать в Галисии на протяжении многих веков. И это при том, что в душах большинства ее жителей церковные догмы никогда не находили должного отклика, о чем свидетельствует, например, тот факт, что галисийцы издавна не боялись открыто демонстрировать свое неверие в какого бы то ни было бога и всякий раз, когда их спрашивали о вероисповедании, отвечали: «Как мы можем верить в лживую религию, если не верим в истинную?»

Эулохия прервала размышления комиссара, принявшие совершенно неинтересное для нее направление, сухо сказав:

— Да, думаю, тема диссертации любопытна, хотя не знаю, для кого.

Комиссар порадовался, что не высказал вслух свои последние мысли, и внимательно взглянул на лицо Эулохии. Оно было очень красивым. А в свете, исходившем от экрана телевизора, который, подобно идолу, занимал почетное место в супружеской спальне, еще и очень соблазнительным. Пока он в восхищении ее разглядывал, она попыталась угадать, какой эффект произвела на ее возлюбленного вскользь брошенная ею пренебрежительная фраза. Однако Андрес оставался невозмутимым. Это заставило ее сменить тон.

— Возможно, достоинство диссертации состоит в разработке методики определения болезней, — скорректировала она свое предыдущее высказывание.