Тайна аптекаря и его кота

Дедушка и предложил пацанам выгодную сделку. Они поработают на Пригляд, сделают полезное для Державы дело, а за то их матушку переведут в хорошую чистую камеру, где ни крыс, ни клопов, ни тараканов, и кормить станут не хуже, чем дома было. И более того — как только исполнят братья порученное им большое дело, узнают доподлинно то, что следует узнать, матушку выпустят и даже домик для проживания подарят.

Ну и кто бы не согласился? Братьев, конечно, не сразу нюхачить отправили, сперва несколько месяцев учили. Разные люди с ними занимались, показывали, как правильно подслушивать, подглядывать, как прятаться, как следы заметать, как воровать, как с людьми себя верно держать. Поварскому делу тоже учили, чтобы в доме господина Алаглани заняли они особое место. Ведь, если вдуматься, для нюхачей кухня — это наилучший выбор. Можно от чужих глаз укрыться, и пока один в кухне возится, второй может господина подслушивать. А ещё можно из дому выходить, за припасами. Надо ли добавлять, что лавочник, у коего они припасами закупались, был приглядским? Через него и шла связь.

Подумалось мне тогда, до чего же смешным я, должно быть, им казался, когда купецкого сына из себя корчил и предлагал способы деньгу сколотить. Но и полезен я им был, ибо пока таскался с корзинами на базар — как они думали, в Нижний Город, у них время высвобождалось. Полезный такой дурачок.

Раз в месяц разрешалось им матушку навещать. По одному, понятное дело. Один в кухне возится, другой вроде как в лавку за продуктами пошёл…

А зимой матушка приболела. Хоть и камера чистая, и кормёжка хорошая, а прилипла к ней какая-то хворь. Лекарь приглядский смотрел её, конечно, да, видать, не сильно старался. Он-то в тайные дела не посвящён, для него она такая же узница, как и прочие. Прописал порошки, особого толку не дававшие.

Вот потому-то и без грозных напоминаний Арахиля братья решили ускориться. Думалось им, что на воле наймут они маме наилучшего лекаря… может, даже, господина Алаглани, через подставных, конечно. А маме всё хуже. Вот и рванули они — кота хвать, через забор шасть, а в Пригляде и рассказали господину Беридаи-тмау, что истинный волшебник — вот он, рыжий, хвост трубой, шерсть дыбом. Надо только как следует попросить его чудо сотворить, и будет вам чудо.

Пробовали, конечно. Кот сожрал сметану и рыбу, нагадил на ковёр господину Беридаи-тмау, оцарапал его секретаря — но никакого чуда не сотворил. Братьев жестоко выпороли за глупость, но на всякий случай выкидывать кота не стали. «Может, в этом что-то и есть», сказал Арахиль и велел братьям присматривать за котом. Видимо, догадался, что не всё так просто, что если кот и замешан как-то в дела чародейские, то он только ключик, а господин Алаглани — замок. Или наоборот. Потому-то и дал приказ арестовать аптекаря. Арахилю тоже ведь своему начальству нужно достижения выказать.

— Всё это по-человечески понятно, — заметил господин, — но одного я никак не возьму в толк. Сейчас-то зачем ты пришёл? Зачем рассказываешь это всё? Зачем брат твой сейчас начальника стражи отвлекает? Совесть заела?

— И совесть тоже, — негромко сказал Амихи. — Мы ж от вас, господин мой, никакого зла не претерпели, а напротив даже. Редко кто так милостиво со слугами обращается. А скольким людям помогаете, и лекарским искусством, и чародейским. А мы вот так нюхачили, из-за нас вы тут и сидите, и грозит вам большая беда.

— Но ведь вы с братом сейчас сильно рискуете, — перебил его господин. — Если откроется, что вы сделали… вряд ли вашей карьере в Тайном Пригляде можно будет позавидовать…

— Сдался нам этот Пригляд сраный, — процедил Амихи. — Теперь уж всё, никакого смысла нет. Померла матушка, вчера.

Помолчали мы. А что тут скажешь?

— И что теперь? — спросил я наконец.

— А всё теперь, сваливаем, — объяснил Амихи. — Сейчас вот вернусь к братцу, и на закате уже далеко за стеной городской будем. Вы не переживайте, мы ребята ушлые, нас не догонят и мы не пропадём. Деньжат изрядно заначено, много больше положенного нам жалования. Потому и пришёл, повиниться, душу облегчить. И ещё… тут подарок вам.

Он нагнулся и секунду спустя уже вталкивал в раздаточное окошко что-то извивающееся и фыркающее.

— Вот, держите, — улыбнулся он, и я принял на руки нашего безымянного кота. — Я так смекаю, что может он вам тут пригодиться. Больше-то всё равно надеяться не на что, верить господину Беридаи-тмау без толку, обведёт. Ну, прощайте, господин мой. И ты, Гилар, прощай. Может, когда и свидимся…

Окошко бесшумно закрылось, и звук удаляющихся шагов Амихи уже миг спустя стал неслышен.

— Ну и что теперь будем делать? — спросил я господина, передавая ему тёплого, пушистого кота.