Тайна багрового камня

Испускаемый камнем свет упал на лицо человека-тигра… и тот внезапно почувствовал, что ярость погони уходит из его тела, что владычица Луна лишает его своего благоволения, лишает его сил… оскаленная пасть снова превращается в человеческое лицо, смертоносные когти становятся обычными ногтями, и человек-тигр, наводивший ужас на всех жителей Вавилона, становится обычным, неприметным храмовым прислужником.

Он застонал и упал в траву рядом с беглецом.

Автобус, подскакивая на рытвинах, проехал по улице, свернул на другую. Здесь асфальтовое покрытие было ровнее, и он поехал быстрее, но вдруг затормозил.

— Что такое? — забеспокоилась грузная старуха на переднем сиденье. — Чего встали? Я к врачу опаздываю, к этому… горлоносу.

— Бабка, точно не успеешь к своему врачу! — злорадно сказал водитель. — Не видишь — здесь дорога перегорожена! Придется в объезд ехать.

Действительно, впереди поперек улицы стояла машина с надписью «Полиция», около нее толпились несколько человек.

Водитель начал сдавать назад и разворачиваться, но тут от полицейской машины в сторону нашего автобуса быстро пошла какая-то женщина в синей куртке с капюшоном. Она помахала водителю, тот притормозил, открыл переднюю дверь.

Женщина прошла по салону, села недалеко от меня.

Я обратила внимание, что у нее на ногах резиновые сапоги, перемазанные красноватой глиной, ну да, деревня осенью есть деревня, шагни чуть в сторону — и увязнешь по уши в грязи.

Водитель уже хотел закрыть дверь, но в последнюю секунду в нее влезла еще одна женщина, явно местная, деревенская.

Она, тяжело отдуваясь, плюхнулась на сиденье передо мной, повернулась к своей соседке, одетой в новое пальто с меховым воротником, и проговорила оживленно:

— Здрасте, Марья Гавриловна!

— Ну, здравствуй, Нюша, — ответила та с достоинством. — Куда собралась?

— В город, к племяннице. А вы куда?

— В город, за покупками.

— А что ж вы в нашем магазине не закупаетесь? Тут, кажется, все есть, что в городе.

Вспомнив слова Василия, я подумала, что имеется в виду другой магазин. Ну, мне все равно в парикмахерскую нужно, опять-таки лучше не маячить в том поселковом магазине, пойдут разговоры.

— Все-то все, но только у тебя, Нюша, по шестьдесят пять, — начала Марья Гавриловна загибать пальцы. — Даже в том, что за путями, и то по шестьдесят, а в конце красного дома по пятьдесят восемь, а в городе даже по пятьдесят два можно найти. А у вас меньше чем по шестьдесят пять нету…

— По пятьдесят два! — недоверчиво проговорила Нюша. — По пятьдесят два — это уж вы хватили! Этого никак быть не может. Еще по шестьдесят — я могу поверить, но по пятьдесят два…

— А я тебе точно говорю — по пятьдесят два! Я сама видела! А ты мне лучше скажи, что это там такое делается? Отчего там такой шум и полиция толпится?

— Ох, Марья Гавриловна, и не спрашивайте! — Нюша придвинулась к соседке и таинственно понизила голос, но при этом ее все равно мог слышать весь автобус. Глаза ее сверкали, ее буквально распирала волнующая информация.

— И не спрашивайте! — повторила Нюша. — Там такое случилось… такое… представляете, Марья Гавриловна, у нас натуральный марьяк завелся!

— Какой еще моряк? — удивленно переспросила собеседница. — Моряков у нас много… взять хоть Петьку Сыроедова…

— Не моряк, а этот… марьяк, вот!

— Не марьяк, а маньяк! — громко поправила ее женщина в синей куртке с капюшоном. И строго оглядела Нюшу, поджав губы. Нюша, однако, взгляд ее истолковала по-своему.

— Вот видите, Марья Гавриловна! — обрадовалась она. — Женщина не даст соврать, а она точно знает, она этот… икс-спирт!

— Эксперт! — строго поправила ее женщина в синем, снова зыркнув на Нюшу.

— Вот, и я то же самое говорю! Так вот, этот марьяк пять человек убил и на части разорвал…

— Не пять, а только двоих! — раздраженно поправила женщина в синем. — Не говорите, если не знаете! А лучше вообще помолчите!

— Ну, двоих так двоих, — покладисто согласилась Нюша, пропустив мимо ушей последнее предложение, — а только он их убил и на части разорвал, прямо на мелкие кусочки, прямо на фарш… знаете, такой есть домашний…

— Ничего не на мелкие, а на несколько крупных фрагментов! — не выдержала женщина в синем.

— Ну, пускай на несколько, и разбросал на той поляне, где дед Никифор, который печки кладет, берет глину… видите, Марья Гавриловна, у нее сапоги в этой глине!

Марья Гавриловна с интересом взглянула на сапоги эксперта.

Та машинально попыталась поджать ноги, а Нюша увлеченно продолжила:

— Головы, значит, посредине поляны, а руки и ноги — по краям, так что не разберешь, где чьи куски!