Тайна багрового камня

Он отшатнулся от дрожащей жертвы, отскочил от нее, словно чего-то испугался, вскрикнул, как от сильной боли, и с ним начала происходить обратная метаморфоза.

Когти на руках укоротились и превратились в обычные ногти, монстр поднялся на задние лапы, которые стали человеческими ногами, и наконец звериная морда снова превратилась в человеческое лицо, перекошенное страданием.

Оборотень снова затрясся в мучительной судороге, закрыл лицо руками и сквозь эти руки не прорычал, а скорее прорыдал:

— Прости меня, владычица! Прости меня, повелительница! Этот камень… я ничего не могу поделать с его властью…

С этими словами он развернулся и умчался прочь огромными прыжками.

Вскоре только треск ветвей в стороне от дороги напоминал о его существовании.

Михаил вошел в поселковый магазин.

В нем толпился весь цвет местного общества. Дамы не столько занимались покупками, сколько общались и обменивались информацией. В основном эта информация касалась поведения и морального облика местных жителей из числа тех, кто в данный момент по какой-то причине отсутствовал в магазине.

— А про Зинку слышали? — начала одна из теток, округлив глаза. — Вчера пришел домой Константин, а там сидит тот, прежний, Гена… ну, тут и началось…

Все готовились услышать увлекательную историю, но тут рассказчица увидела вошедшего в магазин Михаила. В присутствии постороннего человека у нее пропало желание продолжать рассказ.

Она поджала губы и неодобрительно замолчала.

Продавщица Нюша, напротив, проговорила:

— А вы, молодой человек, по какому вопросу пришли? Купить что-то из продуктов или, наоборот, насчет крепких напитков?

— А я жену свою ищу, — ответил Михаил проникновенным голосом. — Мы с ней расстались по независящим обстоятельствам, и вот теперь я хочу вернуть ее, как говорится, в лоно семьи.

— Лоно, это, конечно, хорошо, — с некоторым сомнением протянула Нюша. — Но только вот интересно, какие это были обстоятельства? — Она пригляделась к физиономии Михаила, на которой отчетливо просматривался огромный синяк.

— Я же сказал — независящие! — твердо повторил Михаил. — А если вы думаете, что я в ее отношении что-то позволял, то это вы совершенно напрасно! — С этими словами он непроизвольно дотронулся до подбитого глаза.

— Напрасно там или не напрасно — это мы не знаем, — продолжила Нюша. — Только вы, молодой человек, своими глазами видите, что вашей супруги здесь нет.

— Это я вижу, но, может, кто-то из вас ее встречал… — затянул Михаил. — Было бы очень хорошо… соединить семью… восстановить, так сказать, ячейку…

— Нет, никто не встречал! — отмахнулась Нюша.

— Постойте, вы даже не спросили, как она выглядит!

— А мы здесь никого постороннего не встречали.

— Но все же… она сейчас брюнетка… в смысле, с черными волосами. И губы у нее тоже черные.

— Ужас какой! — Нюша всплеснула руками. — Чтобы губы черные — такого я не видала. Если только когда черники много съешь или карандаш чернильный оближешь…

— Нет, это у нее помада такая. И даже ногти у нее черные…

— Нет, таких не видала! — не моргнув глазом ответила Нюша, хотя не далее как вчера она говорила с этой девицей через забор. Ну да, и губы черные, и ногти, и волосы. Живет она в поселке уже несколько дней, ну и что такого?

Девка хозяйственная, в магазине не водку берет, а продукты нужные, опять же в саду у Василия убралась. А этот тип, кто его знает, муж он или не муж, свидетельство о браке не предъявлял, опять же синяк под глазом не в его пользу говорит. Морда побитая, и глаза бегают. Нет, не уважает Нюша таких мужиков, так что пускай он идет себе лесом, не станет она ему помогать жену искать. От хорошего мужика жена не сбежит, это всякому известно.

Михаил уже хотел было сдаться и покинуть магазин, но тут к нему подошла вертлявая тетенька лет шестидесяти, в яркой китайской куртке, в красной шапке с козырьком и меховыми наушниками.

Оглянувшись на остальных посетительниц, она вполголоса проговорила:

— Выйди на крылечко и подожди минутку… я тебе кое-что рассказать хочу.

Михаил кивнул и поспешно вышел на крыльцо.

Через минуту к нему присоединилась тетка в красной шапке.

— Видела я твою супругу! — сообщила она вполголоса. — Только она тогда еще не брюнетка была, а рыжая. Это она после перекрасилась.

— Вот как? — оживился Михаил. — Рыжая, говорите? Ну, это точно она! Скажите, где она сейчас?