Тайна бульдога Именалия

– Идти до выхода не очень далеко, – продолжала Каролина. – Подумай, в тоннеле одни камни. А в лесу вкусная ежемалинка, в листьях лопухов скопилась дождевая вода, спать на мягкой траве намного приятнее, чем на каменном полу. Пошли скорей, я тебе подставлю плечо.

– Ты его на спине еще понеси, – посоветовала Гортензия, – раз уж решила помочь, так действуй.

– Мопс для меня слишком тяжелый, – серьезно возразила Каролина.

– Давай вместе его поведем, – предложил Бен.

Терьер и йорк подняли Фила, и группа беглецов пошагала по тоннелю.

– Там выход, – закричал через некоторое время Бен, – смотрите! Мы на свободе. Ух ты! В лесу темно, рассвет еще не наступил. Но куст с ярко-фиолетовыми цветами отлично виден.

– Он светится, словно елка с гирляндой, – восхитилась Мафи, подходя к кусту. – Фил, тут огромные листья, в них много воды. Можешь напиться.

Мопс трусцой поспешил к Мафи и быстро приник к большому листу.

– Стойте, – велела Каролина.

– Что еще ты придумала? – поморщилась Гортензия.

– Лягушка предупредила меня, что красивый куст – это Правдивая Слива.

– Впервые о такой слышу, – изумился Бен.

– Ой, не могу, – расхохоталась Гортензия, – Правдивая Слива. Она что, врать не умеет? Если кто забыл, то у куста со сливами языка нет.

– Верно, – согласилась Каролина, – плоды молчат, а вот ты, когда съешь их, выдашь все свои секреты. Зеленая Куки предупредила, что даже ее аромат может вызвать такой эффект. Если собралась ночевать не одна, лучше лечь под елью. Вон там, чуть поодаль. Это целебное дерево.

Фил отпрыгнул от куста.

– На всякий случай устроюсь подальше.

– Ой, трус! – захохотала Гортензия. – Лягушка врунья, а Кара доносчица, они нашли друг друга! Филипп! Под елью жестко, а под сливой мягкий мох. И ты уже воду выпил!

– Ой! – испугался мопс. – Каролина, почему ты нам раньше не сказала?

– Не дрожи, – велела Филиппу Гортензия, – лягушка соврала!

Лабрадориха сорвала с дерева один плод и мигом его проглотила.

– М-м-м! Как вкусно! Сладкий, словно зефир, и сочный. Ешьте, не бойтесь! Каролина вас нарочно пугает.

– Зачем ей это делать? – спросил Бен.

– Все ябеды вредные и противные, Каре нравится подлости подстраивать, – отрезала Горти, – сама сейчас ляжет спать под сливой, одна на мягкой траве. А мы от страха под елью устроимся на жесткой земле. Я съела сливу. И что?

– Ничего, – ответила Жози.

– Фил пил воду из листа, – не успокаивалась Гортензия. – И что?

– Ничего, – повторила Жози.

– Самое время хорошенько побить ябеду, – заявила лабрадориха, – затолкать ее назад в тоннель и завалить выход камнями. Пусть ищейки Люки ее найдут и в гимназию уведут. За ябедничество ее надо к злому профессору на опыты отправить.

– Нельзя никого на опыты отдавать, – испугалась Мафи. – Многие собаки любят маме доложить, что сестра без спроса конфету взяла. Твои слова очень злые! Жестокие!

– Если йорк нашептывала что-то Люке в уши, то я этого не слышала, – воскликнула Жози, – а вот как Кара отдала свой медальон, чтобы лягушка нам дорогу к свободе показала, видела.

– Мне Каролина ничего дурного не сделала, – добавила Куки.

– Она не ябеда и никогда ею не была, – отрезал Бен.

Гортензия оскалилась:

– Я лучше тебя знаю. Видела, слышала, как Каролина Люке докладывает! На втором этаже с женой Именалия беседует в гостиной с голубыми шторами и красивой обстановкой.

Терьер поднял лапу:

– Помните, как Кара рассказала, что видела меня, когда я ночью шел по коридору с куском сыра?

– И что? – перебила его Гортензия. – Ее любимое занятие подслушивать и подсматривать…

– А то, что Люка ничего о моем набеге на чулан не узнала, – ответил Бен. – Каролина ей не донесла.

– Кара! – подпрыгнула Жози. – Вот чей голос подсказал мне, как надо стирать белье! И она же объясняла нам с Мафи, где искать связь с почтовым жабом.

– Мы не обнаружили трубку, – подхватила Мафи, – зато узнали про злого профессора и опыты.

Жози схватила Каролину за лапку:

– Это ты достирала все белье и повесила его на веревки! Такая маленькая! Как только дотянулась!

– Лестницу принесла, – пояснила Каролина, – испугалась, что тебя розгами побьют. Ты такая веселая, забавная.

У Жози поднялась верхняя губа, стали видны зубы.

– Гортензия! Ты соврала, что помогла мне! И ты точно ходила на второй этаж! Я по твоим словам все поняла.

– Кто меня туда пустит? – забубнила лабрадориха. – Я только на первом, как все, живу и работаю.

– Откуда тогда знаешь, что в гостиной наверху голубые шторы и красивая обстановка, о которых только что сказала? – спросила Мафи. – Я тоже обратила внимание на эти твои слова.

– И вот еще, – пробормотала Жози, – когда мы искали выход из гимназии, Мафи первой упала в воду. Все очень испугались, закричали, Бен сказал: «Не вопите, вдруг Люка проснется». А лабрадориха отмахнулась: «На втором этаже не слышно ничего с первого». Но как она это выяснила? Значит, заходила в покои Именалия.

Гортензия заморгала.

– Ну… э… конечно, я не поднималась по лестнице… э… просто предположила… Люка любит голубой цвет… вот… ну… и звуки… они так далеко не разносятся.

– У меня ничего не болит, – вдруг сказал Фил.

– Хорошо, – отмахнулся Бен.