Тайна Черного дома

Неизвестная сила толкнула Луку к бандиту. И он ногой, как футболисты стучат по мячу, отбил пистолет в сторону. Проскочив по инерции несколько метров, он наконец поднял голову и из груди его вырвался невольно радостный крик:

— Петрович!..

С «Макаровым» наизготовку сверху к нему бежал Никифоров.

— Петрович…

— Оружие, оружие забери! Никифоров шагнул к Сивому и без особых хлопот связал его же веревкой, предназначенной, по-видимому, для Луки.

— Как же это ты… Петрович, дорогой?!

— Как? — Никифоров улыбнулся, высвобождаясь из объятий Луки. Если посмотреть со стороны, странные это были объятия: левой рукой они похлопывали друг друга по спине, а в правой у каждого был пистолет. — А что — как? Женщин отправил, а сам за тобой. Потом этого ублюдка здесь застукал…

— Как же он пронюхал, мерзавец? — словно ни в чем не бывало, спросил Кадушкин.

— Откуда мне знать. Спросите сами!

— Уж теперь спрошу…

Сивый, зажав руку, беззвучно плакал, глядя на Луку и Никифорова.

— А с этими что теперь делать?.. — спросил Никифоров, кивнув на Егора с Кадушкиным.

— Развязать! — нетерпеливо ответил за Луку Кадушкин.

— У них оружие в рюкзаках, — сказал Лука. — Надо оружие забрать прежде всего…

— А может, ну их к Аллаху, Лукаш? Бросим здесь, а из ближайшего села пришлем народ. Годится? Пусть сами себе разбираются!

— Нельзя, Петрович. Мне этот господин нужен.

— Да за каким… он тебе?

— С Черным домом будем разбираться совместно, с Турукиным! А сейчас пока давай обыскивай рюкзаки…

Никифоров бросил взгляд на Кадушкина.

— Будете с нами сотрудничать?

— А что я вам еще могу ответить со связанными руками! — усмехнулся Маэстро.

Лука перерезал веревки, которые сам же и затягивал.

Первое, что сделал Кадушкин… Да, он действительно непредсказуем! Первое, что он сделал, шагнул к скорчившемуся на земле Сивому и, оказавшись рядом, с хорошим замахом, чтобы тот мог все видеть и успеть испугаться, ударил носком горного ботинка в лицо.

Сивый утробно охнул, подавившись собственным криком, и клуб крови буквально выпал у него изо рта.

— Не сметь! — в отчаянии воскликнул Лука.

— Я уже закончил, — небрежно ответил Кадушкин. — Позвольте, я помогу своему человеку.

И он деловито направился к якуту.

— Потом сразу же уходите отсюда! — предупредил Никифоров.

Великий мафиози Маэстро стал не спеша распутывать веревки на ногах своего следопыта.

— Мне кажется, ты и сам бы мог это сделать!.. — проворчал он незлобиво, отбрасывая обрывки в сторону.

— Я уже собирался, — ответил Егор уверенно. — Но, видишь, как все обернулось… удачно.

— Об этом будем судить позднее… — назидательно пробурчал Кадушкин. — Кстати, Николай… как вас там, Петрович? А что вы собираетесь делать с этим гусем?

— Уходите!..

— Надеюсь, вы понимаете, его нельзя отпускать ни при каком раскладе!

— Господин Кадушкин, уходите отсюда — повторил Никифоров. Пистолет он продолжал держать в руке, не угрожая им, но и не убирая в кобуру. — И ты, Лукаш, уходи!..

— Я — с тобой!..

— Гляди…

Наверное, Кадушкину не хотелось больше испытывать судьбу, он сделал знак Егору, и через густые заросли кустарника они пошли к тропе.

— Надеюсь на ваше благоразумие! — бросил на ходу Маэстро. — И на ваш опыт…

Сивый едва ли не с вожделением ждал, когда эти двое уйдут. Опутанному веревками, ему неудобно было наблюдать, он с трудом перевернулся на бок и увидел, как иностранец со слугой исчезли в кустах. Проводив их глазами, он сразу же заскулил, заплакал, стараясь во что бы то ни стало разжалобить оставшихся с ним. Он как будто бы играл навязанную ему роль, но из глаз его текли при этом, может быть, впервые в его жизни искренние слезы.

— Мужики! Простите, пожалуйста! Мужики! Родные! — Дальше он говорить не мог, спазм перехватил его горло. А глаза зажглись надеждой, что добрые мужики пожурят его и отпустят, но было в глазах его и что-то похожее на раскаяние. — Родненькие, мужики!..

Больше уже ничего членораздельного он не мог выдавить из себя, плакал и плакал облегчающим душу плачем, как раскаявшаяся Магдалина.

Но перед ним был совсем не Иисус Христос!

— Не могу тебя отпустить, парень! — проговорил Никифоров после тяжелой паузы. — Даты и не парень давно, ты — убийца!..

Сивый проникновенно слушал его, словно стараясь этим заслужить снисхождение. А Никифоров замолчал. Как-то бессовестно и цинично показалось ему читать человеку мораль, не давая ему ни времени, ни возможности на исправление. Он повернул Сивого на живот, затылком вверх. Бандит завизжал так же, как орут поросята, предчувствуя ту последнюю секунду, когда им воткнут в сердце нож.

Никифоров нажал на спусковой крючок. Пуля, словно не найдя в голове жертвы ничего достойного, вышла наружу и закопалась под прошлогодними листьями в земле.

Никифоров обернулся, бросил взгляд на Луку. «Вот и еще одну работу сделали вместе, — подумал лейтенант. — И опять он меня не подвел..»

— Бери за ноги, Лукаш…

С большим трудом им удалось спустить Сивого в пещеру и протащить метров двадцать. Ноша была тяжелой, оба запыхались.

— Тут есть где-нибудь земля-то под ногами, или один камень? — спросил Никифоров недовольно, будто Лука был ответственным за обстановку.