Тайна черных дайверов

Из Дании они решили идти в Норвегию под водой, потому что из-за непрерывных воздушных атак в надводном положении их потопили первой же сброшенной на их головы бомбой. Тем более что англичане к концу войны использовали новые авиаторпеды, которые взрывались не на поверхности, а на определенной глубине и оставляли такую пробоину в борту, что этого не выдержит ни одна субмарина. Причем эти авиаторпеды поражали подлодку гораздо точнее, чем обычные бомбы. Так что единственным спасением от атаки с воздуха было идти под водой на перископной глубине, и им оставалось только молиться, чтобы они не наткнулись на мину. Бог их молитвы услышал, и они благополучно прошли минное поле.

Благодаря «шноркелю» они могли использовать дизель и под водой. Один двигатель использовался для зарядки батарей, а на другом они шли в погруженном положении. Так, под «шноркелем», они без приключений дошли до южной норвежской базы в Кристиансунне. Дозаправившись, ночью покинули берега Норвегии и сразу взяли курс на северо-запад.

До Гибралтарского пролива они дошли из Северного моря, обогнув Великобританию и Исландию с запада. Выйдя на просторы Атлантического океана, командир подлодки не решался идти в надводном положении даже ночью. Море вокруг Великобритании круглосуточно патрулировалось английской авиацией и эсминцами, дабы не позволить ведущим деятелям рейха ускользнуть из Германии морским путем. Много дней подряд они плыли на глубине десяти метров днем и на глубине «шноркеля» ночью, чтобы зарядить батареи. При этом все на подлодке ходили в спасательных костюмах, чего раньше никогда не делали. После двух недель подводного похода команда дошла до предела — у всех под глазами были черные круги, а лица бледные как у мертвецов из-за отсутствия солнечного света и свежего воздуха. Постоянно плывя под водой, они не могли избавляться от накопившихся отбросов, вонявших на всю подлодку.

Основным времяпрепровождением для подводников была игра в карты, и так продолжалось день за днем круглые сутки, поскольку для них, живущих при искусственном свете, разницы между днем и ночью не существовало. Нельзя было ходить по лодке без разрешения, и свободным от вахты офицерам и матросам нечем было заняться, а взгляду было не на чем остановиться, кроме унылых пределов замкнутого пространства подлодки.

Пройдя под водой Гибралтарский пролив, командир подлодки вскрыл пакет, в котором были указаны частоты и позывной испанского катера, с которым они должны были связаться, когда окажутся в Средиземном море у берегов Испании.

— Ну, а что было дальше, вы уже знаете. Мне удалось спастись с этой обреченной подлодки, но в Германию я смог вернуться только через семь лет, и не в отцовский дом в Берлине, где я родился и вырос, а в Гамбург к деду в его родовое поместье, куда я всех вас и приглашаю в гости, — завершил свой рассказ Рудольф фон Кракер.

— Господин барон! А что случилось с той девушкой — секретаршей Гитлера, после того, как вы с ней расстались в фюрербункере? Ей удалось спастись? — спросила Настя. Воспоминания Рудольфа фон Кракера настолько ее захватили, будто ей самой пришлось все это пережить.

— Да, Траудль удалось спастись, и она выбралась из того ада живой и невредимой. Я нашел ее через много лет после войны. К тому времени она вышла замуж и переехала из Берлина в Мюнхен. Мы встретились с ней в мюнхенском кафе, и за чашкой чая она рассказала, что находилась с фюрером и его соратниками в фюрербункере до последней минуты. Траудль напечатала последнее политическое пожелание и завещание Гитлера за полтора дня до его смерти. В Берлине ее арестовала советская контрразведка. Траудль пришлось полгода, до декабря 1945 года, провести в тюрьме, где ее допрашивали об обстоятельствах самоубийства Гитлера. После войны она написала книгу воспоминаний «До последнего часа». И когда я бываю по делам в Мюнхене, обязательно заглядываю к ней на чашку чая. Ну вот, собственно, и все, что я могу вам о ней поведать, — с грустью в голосе произнес барон.

Насте осталось только поблагодарить его за этот рассказ, и Ренат с Ильей ее дружно поддержали.

Часть вторая

Прилетев в Гамбург погостить у барона Рудольфа фон Кракера, Илья с Настей надолго в его фамильном поместье не задержались. Уже на следующий день к барону приехал на черном «Гелендвагене» какой-то чрезвычайно взволнованный мужчина. Чем был так взволнован этот респектабельно одетый господин, Илья с Настей вскоре узнали от него самого.

— Познакомьтесь, это Хенрик Шнайдер — отец Генриха, мужа моей внучки Эльзы, — представил его барон, после чего в беседу вступил Хенрик Шнайдер.

Он рассказал, что час назад ему со спутникового телефона Генриха позвонил неизвестный и потребовал выкуп два миллиона евро наличными за сына и невестку, захваченных в заложники на Мальдивах.