Тайна девятки усачей

Они сели в машину и помчались по дороге на ферму. Дарья Петровна приветливо помахала ребятам рукой.

Миновав клуб, пионеры подошли к светлому нарядному домику с невысоким редким забором. Между реек высунулась большая собачья голова с умными глазами.

- Плюс! - крикнул Вовка.

Пес присел, без разбега перескочил через забор и с достоинством подошел к Вовке.

- Видал? - спросил тот у Саньки. - По-омнит! Он днем шелковый, а ночью - не знаю!

- А ты узнай! - предложил Мишук.

Вовка замолчал, сообразив, что сболтнул лишнее.

Плюс обнюхал ребят и затрусил к калитке. Там он тявкнул пару раз. Открылось окно. Выглянула старая, седая, но еще крепкая женщина.

- Здравствуйте, Мария Петровна! - нестройным хором произнесли ребята.

- Здравствуйте, дети! Если ко мне, - заходите!

- К вам! - ответил Мишук.

- Заходите! - повторила учительница и отошла от окна.

- Дети! - проворчал Санька.

Ребята поднялись на крыльцо и по одному прошли в дом. Мария Петровна усадила их за стол. Наступила неловкая тишина. Комната чем-то неуловимым напоминала класс, и Санька поежился, как перед контрольной работой.

- У вас новенькие? - спросила учительница.

- Да! - ответил Мишук. - Один насовсем. С нами учиться будет. А другая - на лето только… К осени уедет.

Мария Петровна повернулась к Саньке.

- Как тебя звать?

- Санька!

- Такого имени не знаю!

- Александр Крыльев! - поправился Санька и встал, как на уроке.

- Класс?

- Шестой окончил!

- Математику любишь?

- Люблю! - соврал Санька.

- Сколько будет, если разделить единицу на ноль?

- Ничего! - выпалил Санька, и уточнил: - Ничего - в смысле ноль!

- Не любишь! - определила учительница. - Но полюбишь! Это я обещаю твердо! Садись!

Мария Петровна посмотрела на Катю. Не ожидая, когда ее спросят, девочка встала и сказала:

- Катя Иванова.

Ей повезло: Мария Петровна не задала ни одного вопроса. Она велела ей сесть и вызвала Гришу Лещука.

- Может быть, ты разделишь единицу на ноль?

- Будет бесконечно большое число! - уверенно ответил Гриша.

- Докажи!

- Один разделим на одну десятую - будет десять, на одну тысячную - будет тысяча… Чем меньше делитель, тем больше частное. Если делить на ноль, частное будет бесконечно большим.

Мария Петровна удовлетворенно кивнула головой.

- Сейчас меня! - шепнул Вовка.

- Владимир Груздев!

Вовка вскочил.

- Как твои задачи, которые ты обещал решить летом?

- Решаю, Мария Петровна! Честное слово, решаю!

- Покажи правую руку.

Вовка растопырил пальцы. На среднем сбоку, в том месте, куда ложится перо, виднелось чернильное пятно.

- У меня больше вопросов нет, - произнесла Мария Петровна,- Я готова ответить на ваши.

Ребята облегченно вздохнули. Теперь можно было приступить к самому главному. И Мишук прямо спросил учительницу, знает ли она что-нибудь о Диме.

Мария Петровна помнила всех своих учеников, где бы они ни находились.

- Славный был мальчик! - сказала она. - А в отношении слухов, я уверена - ложь! Кто знал Дмитрия, тот не поверит этой клевете!…

Учительница надела на нос старомодное пенсне и посмотрела в окно, припоминая далекие довоенные годы.

- Дмитрий был не в ладах с математикой… Мы не раз с ним ссорились, прежде чем он оценил ее по достоинству. И с вами мира не будет, пока вы не почувствуете вкус к математике! В наше время…

Мария Петровна села на своего конька и могла бы говорить о математике до самого утра, но, заметив, как поникли ребята, она понимающе улыбнулась.

- Ладно, не буду. Каникулы еще не кончились… Только один пример - с тем же Большаковым.

Это вполне устраивало ребят. И перед ними раскрылась маленькая страничка из биографии Димы.

Большаков был из тех мальчишек, которые с ранних лет определяют свою будущую профессию. Он хорошо играл на гармошке, потом на баяне, но стать музыкантом не собирался. Дима твердо верил, что будет мелиоратором. В колхозе до войны не многие знали, что скрывается за этим словом. А из всех возможных мелиоративных сооружений в деревнях встречалось одно - канава. Почему у Большакова появилась тяга к этой профессии, никто не мог объяснить.

Дима строил запруды на Болотнянке, делал стоки у коровников, установил на чердаке бак для дождевой воды и провел трубу к умывальнику. И еще он любил географию, а математику и физику учил кое-как: думал по-наивности, что эти науки мелиоратору не нужны. Мария Петровна не прощала пренебрежения к своему предмету и упорно воевала с Димой.

Он постоянно носился с какими-то картами, а в седьмом классе удивил учителя географии подробным планом болота за Усачами. Географ похвалил Диму и поинтересовался, почему тот выбрал именно болото.

Разговор происходил после уроков рядом с учительской комнатой. Подошла Мария Петровна, а Большаков горячо, убежденно доказывал, что болото можно осушить. Для этого он и чертил карту.

- Как ты думаешь, сколько в болоте воды? - спросила Мария Петровна.

- А это неважно! - ответил Дима. - Надо расширить и углубить русло Болотнянки - и вода сама вытечет постепенно!

- На сколько углубить и расширить?

- Чем больше, тем лучше! Скорее осушится!