Тайна ее сердца

– Вы не должны находиться в этой комнате. Я не хочу, чтобы вы здесь находились.

Мэггс ощутила, как краска негодования залила ее лицо, и своенравно вздернула подбородок, выдержав горящий взгляд мужа.

– Годрик…

Он подошел ближе и навис над ней подобно скале.

– Можете считать меня марионеткой, повинующейся малейшему движению вашего пальца, мадам, но уверяю вас, я не таков. Я терпеливо сносил ваше вмешательство в привычный уклад моей жизни, но вы зашли слишком далеко.

Глаза Мэггс непроизвольно расширились, а сердце отчаянно забилось. Она беззвучно открыла рот, еще не зная, что сказать в ответ.

Вместо нее заговорила Сара. Ее голос заметно дрожал:

– Мне очень жаль. Но вина лежит полностью на мне. Мэггс только что вошла. Мы просто прибирались во всех комнатах. Мы ничего здесь не передвигали, хотя я не могу взять в толк, для чего предназначается эта комната.

– Это спальня Клары, – безучастно произнес Годрик. – И я не хочу, чтобы вы устанавливали тут свои порядки.

– Годрик, я…

Но Годрик уже развернулся, чтобы уйти. Бросив взгляд на расстроенное лицо Сары, Мэггс поспешила за мужем.

Он быстро шагал по коридору, очевидно, не понимая, какую боль причинил сестре.

– Годрик!

Но он даже не подумал замедлить шаг.

Тогда Мэггс забежала вперед и встала прямо перед ним, вынуждая остановиться. Годрик посмотрел на нее, и Мэггс увидела в его глазах… острую, неприкрытую боль.

Мэггс судорожно сглотнула, понимая, что ступила на опасную дорожку.

– Она не знала.

Годрик поджал губы и отвернулся.

– Мне очень жаль, – прошептала Мэггс, осторожно касаясь рукава Годрика и ожидая, что тот сбросит ее руку.

Но вместо этого он просто посмотрел на ее пальцы.

– Саре следовало сначала спросить разрешения.

– Конечно. Мы все должны были спросить разрешения, прежде чем переворачивать ваш дом вверх дном. Но, Годрик… – Мэггс подошла ближе, сжав в пальцах краешек рукава мужа и едва не касаясь лифом ткани его сюртука. Она задрала голову, чтобы заглянуть ему в глаза. – Но ведь вы бы не дали своего согласия, если бы мы спросили, верно?

Годрик молчал.

– Вы такой независимый. – Мэггс с трудом подавила смешок. – И это приводит в растерянность, потому что все мы не такие. Ваши сестры и мама…

– Мачеха. – Годрик посмотрел на жену. В его взгляде по-прежнему читалась непреклонность, но по крайней мере он согласился ее выслушать.

– Хорошо, мачеха, – согласилась Мэггс. – Но я знаю миссис Сент-Джон и могу с уверенностью сказать, что она вас любит. Как и вся ваша семья. Они почти ничего о вас не знают. Вы редко присылаете письма, а если и пишете, то очень сухо и скудно. Они беспокоятся за вас.

Годрик раздраженно поморщился.

– В этом нет необходимости.

– В самом деле?

Годрик посмотрел на жену. Теперь на его лице отражалась усталость, и Мэггс поняла, что он научился скрывать истинные чувства под маской сурового безразличия.

– Вы знаете, что такая необходимость есть, – прошептала Мэггс. – Вы знаете, что у тех, кто вас любит, есть веская причина для беспокойства.

– Маргарет…

Мэггс выпрямилась.

– Поэтому вы должны вернуться и извиниться перед сестрой.

Годрик гневно посмотрел на жену.

– Она понятия не имела, что это комната Клары, но даже если бы она знала об этом… – Мэггс беспомощно развела руками. – Вы что, намереваетесь сделать из этой комнаты место поклонения смерти?

Внезапно Годрик оказался совсем близко. Он наклонил голову, и Мэггс замерла.

– Вам, – выдохнул он так, что его губы едва не коснулись губ Мэггс, – нужно научиться вовремя останавливаться.

Мэггс судорожно сглотнула.

– В самом деле?

Она на мгновение лишилась способности дышать. Годрик стоял совсем близко, а его тело напряглось так, словно он хотел… сделать что-то. И это напряжение передавалось Мэггс до тех пор, пока она не ощутила, что натянута, как струна.

Выругавшись вполголоса, Годрик сделал шаг назад.

– Извинюсь перед сестрой позже.

С этими словами он развернулся и сбежал вниз по лестнице.

Мэггс перевела дыхание и задумчиво направилась в комнату Клары. Переступив порог, она порывисто обняла Сару.

– Джентльмены бывают такими упрямыми.

– Нет. – Сара всхлипнула и приложила кружевной платок к покрасневшему носу. – Годрик прав… нужно было сначала спросить у него, прежде чем войти сюда.

Мэггс отстранилась.

– Но ты ведь не знала, что в этой комнате жила Клара.

– Вообще-то подозревала. – Сара сложила платок и указала дрожащей рукой на массивную кровать в центре комнаты. – Зачем тогда это здесь поставили? Кто еще мог здесь жить?

– Тогда почему…

– Потому что он не может превратить эту комнату в мрачное святилище.

– То же самое сказала ему и я.

Глаза Сары округлились от ужаса.

– И что он ответил?

Мэггс поморщилась.

– Ему не понравились мои слова.

– О, Мэггс! – воскликнула Сара. – Я очень сожалею, что втянула тебя в это, но… иди сюда.

Сара подошла к окну, на котором теперь не было штор.

Мэггс последовала за ней.

– Что это?