Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— О, тысяча извинений. Это, несомненно, портсигар самой мадам, «К», разумеется, означает Кеттеринг, мы усомнились, потому что нашли другой портсигар у нее в сумочке. Нам показалось странным, что у нее два портсигара.

Внезапно он обернулся к Дереку.

— Может быть, вы знаете, это портсигар вашей жены?

Казалось, Дерек захвачен врасплох. Он не сразу нашелся, что ответить.

— Я… я не знаю. Наверное, ее.

— А он случайно не ваш?

— Разумеется, нет. Если бы он был мой, как он мог оказаться среди вещей моей жены?

Пуаро посмотрел на него непередаваемо простодушным взглядом:

— Я думал, вы могли обронить его, когда были в купе у вашей жены?

— Да не был я там, сколько можно повторять.

— Тысяча извинений, — сказал Пуаро с чрезвычайно виноватым видом. — Это мадемуазель показалось, будто вы входили в купе жены, когда она случайно вас видела.

Пуаро замолчал, изобразив замешательство. Кэтрин взглянула на Дерека, он побледнел, но, быть может, это ей только показалось. Рассмеялся он, однако, вполне натурально.

— Вы ошиблись, мисс Грей, — сказал он беспечным голосом. — Как я понял из того, что сказали мне в полиции, мое собственное купе было только через дверь или две от купе моей жены, о чем я даже и не подозревал. Вы, должно быть, видели меня, когда я входил в мое собственное купе.

Увидев, что к ним направляются ван Олдин и Найтон, Дерек вскочил как ужаленный.

— Должен вас оставить, — сказал он, — я совершенно не желаю встречаться с моим тестем.

Ван Олдин приветствовал Кэтрин очень любезно, но явно был не в духе.

— Оказывается, вы увлекаетесь теннисом, мосье Пуаро, — пробурчал он.

— Да, люблю посмотреть на играющих, — вежливо ответил Пуаро.

— Такое возможно только во Франции, — сказал ван Олдин, — мы в Штатах придерживаемся твердого правила: сначала дела, потом удовольствия.

Пуаро не стал ему возражать и даже улыбнулся, доверчиво и мягко.

— Не возмущайтесь так, прошу вас. У каждого свой подход к делу. Лично я всегда старался найти возможность сочетать полезное с приятным.

Пуаро взглянул на молодую пару, они были погружены в беседу, не замечая ничего кругом. Пуаро удовлетворенно кивнул и, наклонившись к миллионеру, прошептал:

— Я нахожусь здесь не только из желания поразвлечься, мистер ван Олдин. Посмотрите, прямо напротив нас высокий пожилой господин — тот, с желтоватым лицом и благообразной бородой.

— Ну, кто он такой?

— Это мосье Папополус, — сказал Пуаро.

— Какой-то грек, а?

— Этот, как вы выражаетесь, «какой-то грек» — ювелир с мировым именем. У него магазинчик в Париже, но полиция подозревает его кое в чем еще.

— В чем?

— В скупке краденого, исключительно драгоценностей. Если драгоценный камень переменил оправу или хозяина, мосье Папополус мгновенно об этом узнает. Он имеет дело с высочайшими особами Европы — и с последними из подонков в преступном мире.

Ван Олдин взглянул на Пуаро с проснувшимся вдруг вниманием.

— И что? — В его голосе появились новые нотки.

— Вот я и спрашиваю себя, — сказал Пуаро, — я — Эркюль Пуаро, — он театрально постучал себя в грудь, — я задаю себе вопрос: «Почему мосье Папополус внезапно объявился в Ницце?»

Ван Олдин был заинтригован. В какой-то момент он усомнился в Пуаро, решив, что маленький человечек лишь пустой болтун и позер, но сейчас ван Олдин моментально устыдился своих сомнений.

— Я должен принести вам извинения, мосье Пуаро, — сказал он, посмотрев на сыщика твердым взглядом.

Пуаро картинно махнул рукой.

— Ба! — вскричал он. — Это все чепуха. Теперь выслушайте меня, мосье ван Олдин. Для вас имеются некоторые новости.

Миллионер впился в него гладами.

— Да, да. Вам будет интересно. Как вы знаете, мосье ван Олдин, граф де ла Рош был под наблюдением все время после беседы у судебного следователя. Через день после допроса, в его отсутствие, вилла «Марина» была подвергнута обыску.

— Ну, нашли что-нибудь? Держу пари, нет.

Пуаро отвесил ему легкий поклон.

— Ваша проницательность вас не подвела. Полицейские не нашли ничего подозрительного. Это не было для них неожиданностью. Граф де ла Рош, по вашему собственному выражению, не вчера появился на свет, он хитрый господин, с большим опытом.

— Продолжайте, — прорычал ван Олдин.

— Возможно, у графа и не было ничего предосудительного, но мы обязаны были проверить. Если ему есть что прятать, он должен найти надежное место. Но где? Не в доме — полиция поработала отлично. Носить с собой — тоже невозможно, поскольку он понимает, что его могут арестовать в любую минуту. Остается — его автомобиль. Как я сказал, он был под наблюдением, в этот день его сопровождали до Монте-Карло, оттуда он выехал на дорогу в Ментону, за рулем он был сам, у него очень мощная машина, он легко оторвался от преследователей, и примерно через четверть часа они потеряли его из виду.

— Вы думаете, за это время он успел припрятать эту вещь на обочине дороги? — поинтересовался ван Олдин.