Тайна Карлоса Кастанеды. Часть I. Описание мира

«Он наклонился и поднял маленький камушек. Взяв его между большим и указательным пальцами левой руки, он поднес камушек к самым моим глазам:

– Смотри: вот камушек. Он является камушком вследствие делания, которое делает его камушком. <…>

– Я тебе говорю, что ты превращаешь это в камушек, зная делание, которое для этого необходимо. И теперь, чтобы остановить мир, ты должен прекратить это делание. <…>

– В случае с этим маленьким камнем, – продолжал он, – первое, что делание с ним осуществляет, – это жесткая привязка к вот такому размеру.

Поэтому воин, который стремится остановить мир, первым делом уничтожает этот аспект фиксации – он увеличивает маленький камень или что-либо другое в размере. Посредством неделания.

Дон Хуан встал и положил камушек на крупный валун, а потом предложил подойти и хорошенько его изучить. Он велел внимательно разглядывать отверстия, впадины и трещины на камушке, стараясь рассмотреть все до мельчайших деталей. Он сказал, что, если мне удастся выделить все детали, отверстия, углубления и трещинки исчезнут и я пойму, что такое «неделание».

– Этот проклятый камушек сведет тебя сегодня с ума, – пообещал дон Хуан. <…>

– Деланием разделяются этот камушек и этот валун, – продолжил он. – Чтобы научиться неделанию, тебе, скажем так, нужно слить их воедино.

Он указал на небольшое пятнышко тени, которую камушек отбрасывал на валун:

– Это тень? Это – не тень. Это – клей, их соединяющий.

Потом он повернулся и пошел прочь, сказав, что вернется попозже, чтобы взглянуть, как я тут себя чувствую» (III).

«Делание» создает перспективу. «Делание» структурирует пространство и делает воспринимаемым расположение вещей по отношению друг к другу. По сути, впечатления Хаксли, записанные им в дневнике после принятия мескалина, во многом передают перцептивный эффект неделания.

«Обычно зрение озабочено такими вопросами: где? на каком расстоянии? как то расположено по отношению к этому? При восприятии мира под воздействием мескалина возникают вопросы иного рода. Место и расстояние больше не представляют интереса. Разум воспринимает интенсивность существования, глубину значения, отношения внутри структуры.

Я смотрел на книги, но меня вовсе не занимало их расположение в пространстве. Мой разум был поражен самим фактом того, что все эти книги светятся живым светом, и тем, что некоторые из них окружены более сильным сиянием, чем другие».

Итак, неделание «стирает» привычные штрихи и привычные конструкции в картине воспринимаемого мира. Можно сказать, что неделание – своего рода игра, где объекты восприятия произвольно меняют качества, удаленность, значение, предлагая перципиенту выбрать любое распределение ролей – но с обязательным условием: поверить в произвольную комбинацию так же твердо, как он верит в могущественный порядок своего тоналя. От такого «легкомыслия» тональ чувствует себя сбитым с толку, действует недостаточно быстро и невпопад – а именно этого мы и добивались.

Кроме этой техники, дон Хуан учил Карлоса еще многому: разрушению распорядка жизни, бегу силы и т. п. Все эти приемы в совокупности были направлены на то, чтобы Кастанеда «остановил» свой мир.