Тайна Клумбер-холла

– Вы ничего не сможете сделать, пока не рассеется тьма, – ответил я. – Мы должны сообщить о случившемся в уигтаунскую полицию, но нам не стоит отправлять им телеграмму до того, как мы сами начнем поиски. Так мы удовлетворим требования закона и одновременно проведем наше собственное частное расследование, как того желает ваша матушка. У Джона Фуллартона, что живет у холма, есть собака – помесь шотландской овчарки с борзой, – так она ничем не уступит доброй ищейке. Если мы пустим этого пса по следу генерала, пес разыщет его, пусть даже придется бежать до самого Джон-о'Гротса55.

– Это так ужасно – сидеть здесь и спокойно выжидать, в то время как отец, быть может, нуждается в нашей помощи.

– Боюсь, от нашей помощи ему при любых обстоятельствах будет мало проку. Здесь замешаны силы, природа которых находится за пределами человеческого разумения. Кроме того, у нас нет выбора. У нас определенно нет никаких догадок относительно того, в каком направлении нам следует двигаться, а бесцельно бродить по вересковым пустошам в темноте – значит понапрасну тратить силы, которые можно было бы с большей пользой применить с наступлением утра. Рассветет около пяти. Через час или около того мы вместе отправимся к холму, чтобы взять собаку у Фуллартона.

– Через час! – простонал Мордаунт. – Каждая минута кажется вечностью!

– Прилягте на софу и отдохните, – сказал я. – Лучшее, что вы можете сделать сейчас для вашего отца, – это собраться с силами, ведь нам, быть может, предстоит долгий и утомительный путь. Но вы упоминали о пакете, который генерал адресовал мне.

– Вот он, – отозвался Мордаунт, доставая из кармана маленький плоский пакет и передавая его мне. – Здесь вы, без сомнения, найдете объяснение всему, что до сих пор казалось таким загадочным и непостижимым.

Пакет со всех сторон был запечатан черным воском с оттиском, изображающим летящего грифона, который, как я знал, был на гербе генерала. Кроме того, для большей сохранности посылка была обернута широкой полосой клейкой ленты, которую я разрезал своим перочинным ножом. Поперек оберточной бумаги отчетливым почерком было начертано: «Дж. Фотергиллу Уэсту, эсквайру», а ниже: «Вручить вышеуказанному джентльмену в случае исчезновения или кончины генерал-майора Дж. Б. Хэзерстоуна, отставного офицера Индийской армии, кавалера ордена Бани, награжденного Крестом Виктории и пр. и пр.»

Наконец-то я узнаю зловещую тайну, тень которой омрачала нашу жизнь! Теперь в моих руках находится разгадка.

Дрожащими от нетерпения пальцами я сломал печати и снял обертку. Внутри оказалось письмо и небольшой сверток выцветшей бумаги. Я подвинул поближе лампу и распечатал письмо. Оно было датировано предыдущим днем, и вот что оно гласило:

Мой дорогой Уэст!

Сейчас я удовлетворю ваше вполне естественное любопытство относительно предмета, о котором мы с вами неоднократно беседовали прежде, но я воздерживался от подробных объяснений ради вашего же блага. По собственному печальному опыту мне известно, как выбивает из колеи и лишает присутствия духа ожидание катастрофы, которая вот-вот должна случиться, и которую вы не в силах ни отвратить, ни ускорить.

Хотя это затрагивает лишь меня одного, как человека, непосредственно замешанного в дело, я все-таки отдаю себе отчет в том, что симпатия, которую я заметил в вас, равно как и ваше уважение к отцу Габриелы, заставят вас чувствовать себя несчастным, едва вы осознаете всю безнадежность, и в то же время неопределенность ожидающей меня участи. Я боялся смутить ваш разум, вот почему я вынужден был хранить молчание. Это оказалось непросто, ибо моя изоляция от внешнего мира угнетала меня не меньше, чем неминуемость гибели.