Тайна князя Галицкого

— Ну как, отлежался? — присела она возле рюкзачка, вытянула «ноут», подключила к сети: — Пущай подзарядится! Сколько времени, не знаешь? Я в таких городках бывала. Тут по вечерам ни магазина работающего не найти, ни кафешки какой. Мертвое время. В смысле: с голоду впору сдохнуть, если с собой ничего не взял.

Молодой человек вытянул из кармана телефон, взглянул на него:

— Почти десять. А вечер — это со скольки?

— Как вечер, не знаю. Но ночь обычно начинается с восьми.

— Ну, в гостинице-то ресторан всяко до часу или до двух рабо… — Ехидная ухмылка девушки заставила его осечься. Евгений дотянулся до телефона, снял трубку: — Добрый день, это восьмой номер. Вы не подскажете, до какого часа работает ваш ресторан? Как нет, почему? Но мы с дороги, хотели бы где-нибудь поесть! Да, спасибо…

Он повесил трубку:

— Говорят, что поблизости есть ресторан «Палац» и кафе «Вечернее». Они работают до одиннадцати или до десяти. Если не выходные. По мнению администратора, мы можем успеть… — Женя посмотрел на сотовый. — Восьми минут на одевание, дорогу и заказ нам хватит? Если успеем занять столик, время работы заведения продлят.

— До одиннадцати? — рассмеялась Катерина. — Да они тут просто полуночники!

Девушка извлекла из рюкзака две коробки быстрозаварной еды и кипятильник.

— Ну что, я готова расплатиться за ночлег натурой. Но не так, как ты надеялся на это утром. Тебе макароны или пюре? Или потрусишь искать заведение? По времени как раз успеешь заказать и слопать пару бутербродов.

— С паршивой овцы хоть шерсти клок. — Евгений поднялся и стал раздеваться. — Выбираю пюре. Заваривай, а я пока в душ.

Хотя бы с водой в гостинице все было нормально — и напор хороший, и горячая не просто тепленькой струилась, а лился настоящий кипяток. Молодой человек встряхнул себя контрастным душем, напенился шампунем, ополоснулся и, посвежевший, вышел к организованному спутницей столу. Как выяснилось, она позаботилась не только о перекусе, но и о пакетиках с чаем, и сахаре, и салфетках. Его недовольство нахальной девчонкой немного ослабло. Пусть взбалмошная, но хотя бы хозяйственная. Выручила.

А Катя, допив через край бульон, облизала вилку, размешала ею чай, торопливо выпила, развернулась от стола, сдернула с постели покрывала, скомкала на стул, сверху кинула халат, на четвереньках доползла до изголовья кровати, вытащила подушку и, обняв ее обеими руками, негромко попросила:

— Будешь приставать — не буди…

— Очень надо! — хмыкнул Евгений.

— Ну и дурак. — Она широко зевнула, сдернула с волос резинку, натянула ее на запястье и уронила голову на подушку.

Разбудило кладоискателей пение птиц. Старые деревянные рамы ничуть не задерживали звуков, а парк за окном явно считал себя диким лесом, а потому шуршал и чирикал, стучал дятлами, редко потявкивал и постоянно шелестел листвой. Телефон показывал начало девятого, а потому молодой человек поднялся, сходил ополоснуться, после чего стряхнул капли с влажных рук на лицо остроносой спутнице, мерно посапывающей на своей половине. Рыжие волосы девушки растрепались и лежали вокруг огненным нимбом, бледные губы были приоткрыты, отчего при выдохе и вдохе Катя издавала легкий пересвист, рыжие брови совершенно растворялись на чуть розоватой коже, а веснушки придавали всему ее облику совершенно невинный, детский вид. И не подумаешь, что внутри обаятельного кокона скрывается настоящая мегера.

На капли Катя не отреагировала, и Женя просто пообещал:

— Не встанешь, водой полью.

— Фу, зачем так грубо? — сладко потянулась она. — В кои-то веки в мягкой постельке понежиться можно. Ни работы, ни учебы…

— У нас всего день на все, — отрезал Леонтьев. — Завтра утром нужно выехать обратно. Тут же дорога как раз весь день и занимает, забыла?

— Что за люди? Совершенно отдыхать не умеют, — недовольно вздохнула девушка, однако поднялась. — Деспот!

— Еще слово, и оставлю без завтрака.

Екатерина сглотнула и не произнесла больше ни звука до тех пор, пока не получила в кафе на улице Карла Маркса свой капучино и два пирожных с заварным кремом.

— Так, на чем мы остановились? — попыталась припомнить она, облизывая пальцы. — Кажется, о дороге на весь день? Тогда заводись, поехали. Сам монастырь не здесь, а в тридцати километрах. Идти пешком будет нудновато.

Пришлось заводить «Гольф», снова переправляться паромом через Вагу, ехать почти полчаса по трассе, чтобы потом свернуть на безымянную грунтовку, уходящую в густые сосновые леса. К счастью, этот отрезок пути занял всего десять минут. Машина въехала в деревню Корбала, и, уже не дожидаясь указания, молодой человек зарулил к отдельно стоящему деревянному храму с двумя тесовыми шатрами — над самой церковью и над поднятой перед входом колокольней. Оба шатра венчались совсем небольшими железными луковками с крестами.

— Заперто, — заглушив мотор, посетовал Женя. — Никого ни о чем не спросить.

— Думаю, внутрь нам не попасть, — вышла на недавно обкошенную прогалину перед храмом девушка. — Тут в деревне населения от силы с десяток человек, может, чуть больше. Днем наверняка-то делом заняты, не до нас.

— Монахи?