Тайна королевской монеты

Удивление пастора было вполне объяснимо. Хозяин дома сжал руку в кулак и указывал ею на определенное место на стене, где висели старинные револьверы, щит крестоносцев и древний шлем.

— Стилет был там. Он исчез! — задыхаясь, вымолвил Морли.

— Невозможно. Кто мог его забрать?

— Мисс Денхэм! Мисс Денхэм! О, и вы все еще верите, что она невиновна?! — закричал Оливер. — Она вошла в эту самую комнату в девять часов или около того. Я был снаружи на террасе с гостем. Она пробыла в комнате одна какое-то время. Должно быть, тогда и взяла оружие.

— Нет-нет! Зачем ей это?

— Потому что она собиралась убить мою дорогую Дейзи. Все было подготовлено заранее, хладнокровно. Дрейк, — мрачно добавил Морли, — я старался как мог поверить, что та женщина невиновна. Я защищал ее от Дейзи, и моя жена защищала ее. Мы пытались поверить, что у нее не было дурных намерений, и видите, видите, что получилось из этого! Она крадет мой стилет и убивает наше дитя самым жестоким образом. Я клянусь, что найду ее, клянусь!..

Священник поймал хозяина дома за руку, которую тот поднимал к небесам.

— Не богохульствуйте, — остановил он Оливера, — нет нужды призывать Бога в свидетели для кровавой клятвы. Если женщина виновна, пусть она будет наказана. Улики против нее, признаю. Но как бы там ни было, возможно, она может доказать свою невиновность.

— Бесполезно меня переубеждать. Она убийца. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее повесили.

Морли говорил с такой горячностью, что Дрейк пригляделся к нему более внимательно. Ему стало интересно, не было ли у этого мужчины какой-то личной неприязни к Анне, из-за чего он говорил о ней в таком тоне. Конечно, преступление ее было ужасно, и она заслуживала обвинений. Но было бы честно, если б ей сначала дали шанс объясниться. Оливер же уже осудил ее, не желая услышать, что она может сказать в свое оправдание.

— Что ж, мистер Морли, мне больше нечего сказать, — холодно заметил ректор, поскольку все произошедшее было ему не по душе. — Мы должны дождаться утра, когда прибудет полиция. А покамест я пойду домой и попробую немного поспать.

— Я не могу спать, пока тело убитой находится в моем доме, — ответил Оливер, резко поднявшись с места. — Я пойду с вами.

— Куда?

— На церковный погост — к могиле. Я намереваюсь отыскать оружие. Оно могло быть оставлено там — отброшено в сторону убийцей после совершения преступления.

— Но ночь такая темная — и на улице метель… Вы не сможете ничего разглядеть. Будьте разумны и…

— Нет, я пойду с вами. Если я ничего не найду, тем лучше для нее. Если же найду… — Морли снова злобно замотал головой.

Дрейк не стал больше спорить, видя, что сознание его собеседника в таком состоянии, что лучше было не противоречить ему. Они вышли вместе, но у ворот церкви священник извинился и удалился к себе. У него не было желания видеть, как Оливер вслепую бродит среди могил, как призрак. Подождав, пока тот не исчез в темноте, священник зашел в дом, размышляя над внезапными изменениями в характере Морли. Оливер всегда был отходчивым и довольно легкомысленным человеком, увлеченным весельем и переполненным добротой ко всем окружающим, а теперь стал жестоким и свирепым…

— Должно быть, он слишком сильно любил бедняжку, — вздохнул Дрейк. — Однако же я не могу поверить, что такая очаровательная женщина, как мисс Денхэм, могла совершить такое преступление. Что-то здесь не так.

И в этих его мыслях была правда. Было что-то таинственное в этом убийстве, но тайна эта крылась слишком глубоко, чтобы такой поверхностный человек, как пастор, мог разгадать ее.

Всю долгую ночь миссис Морли просидела у тела Дейзи. Она расставила свечи по обе стороны от кровати и вложила в руки бедной девочки крест. Дрейк был крайне удивлен, когда увидел этот папистский ритуал, но позже выяснилось, что Элизабет получила образование в монастыре и впитала в себя определенные знания о католических ритуалах с умершими, что побудило ее поступить таким образом вопреки ее искренней вере в англиканскую церковь. Она сидела и рыдала, когда Морли вошел в комнату. Он был возбужден и измучен, но в его глазах горел огонек победы, который испугал его жену. Она не осмелилась шевельнуться, а ее муж пересек комнату и посмотрел на тело.

— Я отомщу за тебя, моя дорогая, — сказал он мрачно и, прежде чем его жена успела оправиться от удивления и заметить, что выбран не самый подходящий момент для визита, развернулся и вышел.

Больше он в эту комнату не возвращался. Не входили и слуги, которых собрали на кухне, успокаивая чаем. В результате, когда утром Джайлс, уставший, промокший и измученный, подъехал к дверям на измотанной лошади, его встретил Морли.

— Вы поймали ее? — спросил Оливер.

Вэйр спешился и бросил поводья конюху.

— Нет. Трим поехал по одной дороге, я — по другой. Где он, я не знаю, но моя лошадь сдалась, и я вернулся. — Молодой человек вошел в дом. — Где тело? — спросил он.

— Наверху, в комнате, которая принадлежала ей при жизни, — сказал Морли. — Но пройдите лучше в библиотеку, у меня есть кое-что для вас.